─ Боль придаёт сил, запомни это! ─ зашипела девушка, выплёвывая слова вместе со слюной и кровью сквозь разорванные губы. Она оказалась совсем близко. Вонь исходила от этого давно не мытого6 запущенного тела. ─ Боль придаёт сил! Навсегда, слышишь? Ничего личного, прости.
Грибов заскулил, упираясь спиной в холодное зеркало. Взмахнул несколько раз кулаками, пытаясь защититься, отбить атаку. Следующий хлёсткий удар пришёлся по ладони. От боли закружилась голова.
─ Чтоб тебя, ─ выдавил Грибов.
Яркий свет телефонного фонарика впился в глаза. Зеркало под тяжестью спины прогнулось и как будто превратилось в желе.
Что-то тяжёлое опустилось Грибову на голову и вышибло из него дух.
Глава пятая
1.
Наташа почувствовала лёгкий удар по голове, когда сидела в школьной столовой. Будто кто-то аккуратно приложился к затылку ладонью. Не с целью сделать больно, а чтобы привлечь внимание.
Она обернулась, уже зная, что никого не увидит. Удар добрался до неё… из ниоткуда. Из густой черноты, куда время от времени проваливался этот мир. Через стол от Наташи сидели старшеклассницы во главе с Машей, о чём-то галдели, что-то обсуждал. Они могли, конечно, швырнуть в Наташу стаканчик или вилку (как делали это частенько, когда не до кого было больше докапываться), но им сейчас явно было не до этого – Маша что-то показывала подружкам в телефоне.
В ушах заскрежетало и зазвенело, провернулись шестеренки старого невидимого механизма.
– Не сейчас, пожалуйста! – только и успела пробормотать Наташа.
Но её некому было услышать.
Ложка с недоеденным пюре выпала из рук, и звук удара исчез в стремительно подступающей темноте.
Растворилась столовая, пропали галдящие дети, выветрился запах макарон и супа харчо. Чернота казалась осязаемой и вязкой, будто свежая краска, которой закрасили мир вокруг.
Из черноты на неё кто-то смотрел. Наташа повертела головой. Бабушка говорила, что тех, кто здесь прячется, можно увидеть, если очень постараться. Если обладать навыками. Вот только она не успела рассказать все нюансы, хоть и очень старалась.
– Кто здесь? – спросила Наташа, зная, что голос звучит только в её голове. Даже губы не шевелились.
Чернота в одном месте пошла рябью, расплылась, обнажая белые чёрточки, линии и изгибы. Проявилось женское лицо с тонкими скулами и острым подбородком. Оно открывало и закрывало рот, наполненный такой же густой чернотой. Женщина беззвучно кричала. Это место поглощало её крик, пожирало его.
Рядом с женским лицом такими же штрихами небрежно нарисовалось другое – мужское, папино. Его легко было узнать. Папа тоже открывал и закрывал рот. Наташа невольно шагнула вперёд, протянула руку, чтобы дотронуться – папа оказался в опасности, его нужно было вытащить, нужно как-то протащить сквозь черноту! Но нужных навыков не оказалось, бабушка не учила. Чернота вокруг пришла в движение