Викуся возмутилась и потом бухтела до самого их восьмого этажа, что юмор у Кати вправду дурацкий и что надо открытки кому-нибудь показать. И вообще, надо как-то себя обезопасить, видеокамеру в ящик, что ли, забурить…
Услышав про видеокамеру, Катя похлопала ее по плечу и похвалила:
– Про видеокамеру – это ты молоток! Я тоже об этом думала. Но – невыполнимо. Ты мне поверь. Долго объяснять.
– Нет, ты объясни, объясни, теть Кать, у меня есть время, – завелась Викуся.
– Ну хорошо. Слушай. Мы не можем разместить видеокамеру над ящиками высоко, потому что получится, что ведем слежку за всеми, кто здесь ходит, а это нарушение гражданских прав, тут лучше не шутить. Мы не можем разместить ее непосредственно на самом нашем ящике, потому что свинтят. Мы не будем размещать ее внутри, потому что смысла нет. Андерстенд?
– Йес, – уныло ответила Вика.
Потом они с Викусей на скорую руку приготовили еду, вернее, готовила одна Вика. Она заявила, что на счет раз сделает классную пиццу из того, что есть в доме, а Катя захохотала и сказала: «Действуй».
Викуся просто не знала ничего про аврал у Кати на работе, потому Катя и развеселилась. Вообще-то она собиралась накормить ребенка овощной смесью из морозильника, но решила, что самонадеянность должна быть наказана.
Но Викуся тоже помнила про морозильник, а еще она утром видела полбатона хлеба. Ей нужно только было немножко везения, совсем чуть-чуть!
И везение не подвело: в холодильнике обнаружился сыр! Маленький, страшненький кусочек сыра! Ну а кетчупа-то у кого в Москве нет?
Нарезав батон – ни толсто, ни тонко, – Вика обмазала куски кетчупом, вывалила на них овощную смесь и посыпала тертым сыром.
Катя наблюдала за процессом, задрав брови. Потом аккуратно напомнила:
– И посолить.
– Сама знаю! – дернула плечом забывшая про соль Вика.
«Пицца» была отправлена в духовку, дамы красиво сервировали стол, а потом, когда кухня наполнилась ароматом сплавившегося сыра, пиццу извлекли и съели, не оставив ни крошечки, и запили горячим чаем, крепким и сладким.
– Ну ты ваще, – сказала сонная Катя.
– А то, – ответила сонная Вика.
Сил на общение больше не было, поползли по комнатам отсыпаться.
Наутро Кате нужно было лететь на работу, это без вариантов.
Вика ныла, просилась с ней, но безуспешно. Катя пообещала звонить и велела, чтобы Вика тоже ей звонила, проверила, есть ли у нее деньги на счете, а потом они, толкаясь, начали одеваться.
И тут они услышали, как с наружной стороны кто-то вставляет ключ в замочную скважину и поворачивает его, тихо налегая на дверь, и приоткрывает ее.
Вика испугалась, а Катя швырнула шапку на калошницу и сказала: «Блин!»
В дверях возник Козелкин. Как же хорошо, что Катя не стала менять фамилию!
– Ты зачем здесь? – очень спокойно осведомилась она.
Борик тут же завелся:
– Почему я должен перед тобой отчитываться?! Я домой, между прочим, пришел, я, между прочим, прописан тут, и