Подойдя к другому краю рукава, бойцы увидели, что попали в тупик, – проход был перекрыт массивной кованой решёткой. Старшина аж крякнул:
– Вот тебе, бабушка, и Юрьев день!
Рожнов сразу же вспохватился:
– Без паники! Отправить наверх разведку, пусть вылезут, посмотрят!
Ни с того ни с сего Алексей дёрнулся и выставил автомат в сторону труб:
– Вот чёртовы крысы!
– Я не крысы! – раздался из-за трубы звонкий мальчишеский голос.
Бойцы удивлённо повернулись на возглас. Из-под трубы вылез маленький чёрный человечек в куцей фуфайке и кепке-восьмиклинке на голове. Ловко перелез через трубы и спрыгнул на железный лист.
– Дяденьки, а вы же наши будете? – робко спросил пухлыми губами. Из-за губ виднелись маленькие зубки, из-под кепки выбивался вихрь чёрных как уголь волос, маленькие юркие серые глаза смотрели недоверчиво.
– Малец, ты откуда будешь? – подойдя ближе спросил старшина.
– Я с домов, сверху, – показал пальцем малец на решётку водостока, – мамка за водой послала.
– Откуда здесь воде то взяться? Одна грязь кругом… Антисанитария! – удивился Алёшка.
– Вот с этой трубы чистая бежит, – показал пальцем мальчуган.– Здесь нашенский водопровод. Наверху воды то и нет.
– Много вас народу наверху? – спросил комроты. Ему раньше не доводилось видеть гражданских в городе. Хоть и ходили слухи, что эвакуации не было никакой.
– Семей пять, мужиков нет, одни старики, – серые глаза сверлили Рожнова насквозь.
– Немцы рядом?
– Были, да ушли недавно. Через квартал отсюда в здании суда сидят, знаю точно.
– Наших больше не видел? – продолжал спрашивать Рожнов.
– Месяц уже как, вас, почитай, первых то и увидел.
Капитан-лейтенант задумался. С одной стороны, под землёй делать было нечего, путь закрыт. С другой стороны, наших наверху не было, ещё одного серьёзного боя бойцы не выдержат, всех перебьют. Сидеть как мыши в подземелье, – это вообще выглядело абсурдом, люди ведь воюют. А так, может чем и населению помочь…
– Ну, мальчиш, веди к своим, – хлопнул по спине пацана комроты.
Тот метнулся к трубам, схватил ведро в руки, подбежал к лестнице и попытался вскарабкаться.
– Давай ведро, малой, – помог ему Зорин.
Мальчуган вёл бойцов дворами, из них можно было спокойно просматривать улицы, – настолько сильно были разрушены дома. Они сейчас представляли из себя каких-то каменных исполинских чудовищ, низвергнутых с небес за свои проступки. Город вымер, превратился в кучу развалин, битой техники и сборище непогребённых мертвецов. Они попадались бойцам на пути, – то серая красноармейская шинель торчала из-под обвалившейся кирпичной стены, то вражеский китель мышиного цвета свешивался из оконного проёма.
На одном из перекрёстков на краю воронки лежала фигура в женском пальто, правой рукой обхватив свёрток. В свёртке