В начале августа 3-й кавалерийский корпус был переброшен в излучину реки Дон в районе станции Клетская. В полках корпуса осталось по сто – двести человек. Здесь 20-й полк в течение недели пополнялся людьми и лошадьми. Пополнение шло с Терека, Урала, из Сибири.
После пополнения полк занял оборону на правом берегу Дона. На левом берегу сооружался второй оборонительный рубеж. Фашисты старались сбросить наших солдат в Дон, чтобы прорваться к Сталинграду.
Каждый воин понимал, что отступать некуда: дальше Сталинград. Фашисты с рассвета до заката солнца атаковали позиции полка. Перед фронтом обороны торчали десятки подбитых вражеских танков. Земля была покрыта воронками от вражеских снарядов, мин, бомб. От дыма и гари не было видно солнца.
16 августа на район обороны полка фашисты двинули более 50 танков с автоматчиками. С обеих сторон велся ураганный огонь. Артиллерия подбила несколько танков. Часть немецкой пехоты плотным огнем была отрезана от танков и залегла. Однако около 20 танков с пехотой на броне прорвалось к нашим окопам. Начался неравный поединок. Танки разворачивались над окопами, автоматчики с танков забрасывали окопы гранатами. Танк наползал на окоп Дмитрия. Защищаться было нечем. В руках – пистолет с почти расстрелянной обоймой. Свернулся на дне окопа. В это время сверху свалился на Дмитрия замполит Кочергин, крупный детина. Окопа для себя он никогда не рыл, так как считал, что надо находиться среди солдат и постоянно быть в движении – от взвода к взводу. Видя, что лейтенант тянется за пистолетом, прокричал: «Дегтярев! Это я – Кочергин, потерпи, сейчас атака закончится, наша артиллерия пристрелялась из-за Дона, точно бьет». Дмитрий услышал сильный взрыв и потерял сознание.
Когда лейтенант Дегтярев пришел в себя, было тихо, только слышались стоны раненых. По лицу и рукам текла кровь. Выбрался из-под замполита и увидел его развороченную спину. Брошенная с немецкого танка граната разорвалась над ними, замполит ценой своей жизни спас молодого лейтенанта. Мелкие осколки впились в ноги и руки Дмитрия. Каждое утро он ходил на перевязку в медпункт, где санинструктор выщипывал осколки и прижигал йодом. Это было третье ранение, хотя и легкое, но Дмитрий несколько дней не мог сгибаться и сидеть на лошади. Половину своего сабельного