Когда Бродяжница опять упала, она сильно порезала руки о наст. Это не имело значения. Она безучастно отметила, что следы, служившие ей ориентиром, читались всё лучше, даже в опускавшихся сумерках. Не больше трёх дней пути. Но Линёна была уже отмечена печатью смерти. Как и предупреждал Аристарх: язык, дёсны, щёки – всё покрывали тёмные пятна. Их ни с чем нельзя было перепутать.
Ночной лес сегодня казался тише обычного. В голове каждый раз гулко отзывался звук от малейшей хрустнувшей ветки, ненароком попавшейся под руку. Незачем было заботиться о бесшумности передвижения. Вряд ли случайный свидетель, заметив их, изменил бы бытность в худшую сторону.
Бродяжница боролась отчаянно. Чувство безысходности даже прибавило ей сил, но потом её шаги снова замедлились. Кого она снова обманывает? Три дня пути… Линёна может не дожить до рассвета.
– Бродяжница! Бродяжница! Это Вы! Да стойте же!
Бродяжница растянула рот в странной нервной улыбке и поправила лямки на плечах. Боль, которую они ей причиняли, она давно перестала чувствовать. Не хватало ещё, чтобы ей докучали голоса. Аристарх должен быть впереди – в трёх днях пути отсюда – она это точно знала – но никак не сзади.
Аристарх тихо выругался про себя и, не сбавляя шага, опять крикнул:
– Да остановитесь же, наконец! Мне Вас никак не нагнать!
Голос звучал уже громко и отчётливо. Это неприятно удивило Бродяжницу. Она невольно обернулась в поисках источника шума, каким бы он ни был: воображаемым или реальным, и замерла. Если Аристарх, надёжно укутанный от мороза в утеплённый сюртук, с обмотанным вокруг шеи шерстяным шарфом, не был реальностью, то ей оставалось только провалиться сквозь землю.
– Бродяжница! Вы слышите меня? Что с вами стряслось?
Бродяжница почувствовала, как у неё подкашиваются колени в ослабевших ногах, но заставила себя собраться. Теперь, когда она больше не торопилась нагнать его, Аристарх приближался очень быстро. Бродяжница высвободилась от опостылевших лямок и отдала всё своё внимание Линёне. Та была по-прежнему страшно бледна и совсем не шевелилась. Только бы ещё не было слишком поздно!
Но теперь всё будет хорошо, не может не быть. Бремя ответственности, тяжким грузом давившее на Бродяжницу, будто переместилось на сильного опытного и так похожего на её Учителя врачевателя.
– Что с ней? – деловито спросил он, опускаясь на колени подле лежащей на нартах Линёны. Аристарх сумел сразу оценить обстановку и прояснить для себя, кто нуждается в его помощи в большей степени. Однако вид изрезанных льдом рук Бродяжницы, со следами запёкшейся крови, не мог не привлечь его внимания, когда она неловко опустилась на снег в ногах своей ученицы:
– Великий, что с Вами?
Впрочем, второй вопрос был задан скорее мимолётно, пока длинные пальцы Аристарха с мастерской точностью прощупывали