как вошли, разлетевшись в объятьях.
В заутренней молитве…
В заутренней молитве
я повторяю слово – «Любовь».
И за углом скрывается
ваш тёмный силуэт вновь.
Какая тайна мучает
в столь ранний час вас?
Что за грехи замаливать
спешите по утру?
В заутренней молитве
я повторяю слово – «Любовь».
И я спешу опять к собору
вас увидеть вновь.
Пусть снова ускользнёт
ваш тёмный силуэт.
Пусть так…
Страшнее слышать ваш ответ…
Ответ… Ответ…
Я повторяю в сумерках: любовь, любовь, любовь.
Как ваше имя? И смогу ль увидеть я вас вновь?
Как много радости вы дарите мне каждый день.
Но вы совсем не знаете меня – совсем, совсем.
В заутренней молитве я повторяю слово…
И вы спешите поиграть со мною снова…
Я, как игрушка, в ваших ласковых глазах…
Но как узнать мне вас? Как? Как?
Но как узнать мне вас? Как? Как?
Но как узнать мне вас? Как? Как?
В сквере у фонтана
Вчера, лишь полдень, около шести
Явились вы мне в сквере у фонтана.
Глаза я прятал, лишь не выдать рьяно
Томленье сердца… Ваша ль в том вина?
Вчера, лишь полдень… Знать бы наперёд
Какие сны мечтал я видеть в яви…
Кто мы такие: Ангелы иль Дряни?
Кто бы ответил прямо на духу…
Вечерний свет, фонтан подёрнут рябью,
И ветер струи гонит от себя…
Вы всё стоите зонтик теребя,
А я мечтаю, что б ушли вы…
Зря.
Все мы немного скучаем…
Все мы немного скучаем,
Все мы чего-то ждём…
Ночью дневник заполняем,
Утром страницы рвём.
Осенью сердце томленье,
Ну, а весной – виражи…
Наших сердец устремленье
Смотрит в глаза-витражи.
Снова посмотришь украдкой,
Тихо опустишь глаза…
Вечер по-прежнему сладок,
Жаль, что опять без тебя.
Плывёт корабль…
«Разбитый на части в поисках счастья…»
Плывёт корабль разбитый на части,
Разбитый на реи обрывками счастья;
Он выжил на вере и ищет покоя,
Но море штормит, нет покоя ему.
Обломки фальшборта, обрывки на реях…
Корабль кренит: «Я верю, я верю
Ему одному! Он придёт и спасёт!»
Кренит и кренит, волной его бьёт.
Уже захлебнулся водой, но воспрял:
«Я веры своей никогда не терял!»
Вдруг вал штормовой накрывает его,
Бросает к утёсу и топит на дно.
Жизнь полосатая…
Жизнь полосатая, как пчела,
и на них