В середине XIX в. либерализм, бесспорно, был политикой прогресса. Представительная демократия, верховенство закона, свободные рынки внутри страны и свобода международной торговли – все это было знаками будущего. Во всем мире смотревшие в будущее реформаторы поддерживали либеральную программу.
Тот факт, что господство либеральных идей пришлось на время, когда мировое влияние Британии достигло наивысшего уровня, не был случайным совпадением. В конце концов, Британия – родина либерализма и его главный образец. В частности, односторонний переход к политике свободной торговли – заметнее всего проявившийся в отмене хлебных законов в 1846 г. – был яркой демонстрацией ее приверженности принципам экономического либерализма. В интеллектуальной сфере великие британские философы – Смит, Юм, Рикардо и Милль – привели серьезные теоретические доводы в пользу того, что главной заботой правительства должна быть защита личных свобод.
При этом Британия была самой богатой и могущественной страной мира; она была одновременно и всемирной мастерской, и владычицей морей; Британская империя была огромна и продолжала расти. Не случайно в 1861 г. нулевой меридиан был проведен через пригород Лондона: в то время Британия поистине была центром мира.
Успехи либерализма росли одновременно с успехами страны, бывшей его колыбелью и защитой. Британское влияние – вернее, мировое господство – доказывало истинность теоретических обоснований либеральной политики. Британия была образцом, которому мир хотел подражать, и образец этот был либеральным.
Однако в последней четверти XIX в. британское превосходство было поставлено под угрозу. Две быстрорастущие нации – недавно объединенная Германия и оправившиеся после гражданской войны Соединенные Штаты – стали новыми экономическими гигантами. Американские и немецкие компании захватывали лидерство в новых технологиях и новых отраслях; их доля в мировом промышленном производстве и экспорте неуклонно росла, а доля британских фирм падала. По мере если не абсолютного, то относительного упадка Британии, в США и Германии начали вырисовываться испытательные полигоны будущего – и видимые черты этого будущего были отнюдь не либеральны.
Хотя индустриализация началась в Британии в середине XVIII в., современная экономика, основанная на массовом производстве, возниклав США в период между окончанием гражданской войны и началом Первой мировой войны. Некоторые историки экономики называют этот эпизод «второй промышленной революцией», но, мне кажется, лучше было бы сказать, что промышленная революция обрела законченность. Новые организационные формы объединили в единое целое отдельные направления экономического развития (новые источники энергии, новые производственные технологии, прорывы в сферах транспорта и связи),