походка взгляды привлекает.
И у мужчины аппетит,
всё вместе – это, вызывает.
Меня ты сделала поэтом,
за эти тридцать с лишним лет.
Лишь только знаем мы, об этом,
я одой, шлю тебе привет.
Медаль, полученная мною,
она до донышка твоя.
Люблю тебя, горжусь тобою,
я, хладнокровная «змея».
Ты будешь в это день усталой,
хлопот всегда ведь полон рот.
Давай с тобой махнём, по малой,
с икоркой скушав бутерброд.
Люблю тебя, моя ты Муза
и оду для тебя пою.
Не стал я для тебя – обуза…
Будь счастлива! Тебя, люблю!
Хрустальный звон души
Хрустальный звон твоей души,
подобен неге изваяния,
подобен счастья трепетания,
хрустальный звон души, в тиши.
Когда найдёшь слова, пиши,
исчезнут смутные терзания,
а разум, властелин сознания,
ты доброе пиши, шурши.
Я слушаю хрустальный звон,
подобен страсти от признания,
подобен нежностью сознания,
твоей души игривой он.
Давай поссоримся
Мы столько лет не вздорили,
мы никогда не спорили.
Давай-ка раззадоримся
и хоть разок поссоримся.
Но чтобы нам поссориться,
так нужно ознакомиться.
С тем списком, за что ссориться,
вот уж душа разгонится.
За пьянку, я не пьющий ведь,
ведь пьяный злой я как медведь.
Измен не делаю пока,
ведь получу под зад пинка.
Зарплату отдаю тебе,
ведь можешь дать и по губе.
Обеды сам себе варю,
тебя одну боготворю.
За что же ссорится со мной?
Иду к тебе, когда отбой.
Я честно долг свой исполнял,
ведь ты домашний генерал.
Мы столько лет не вздорили,
мы никогда не спорили.
Зачем нам нужно ссориться?
Ведь ты права, как водится.
Прессованные
Женщины жизнью прессованные,
совсем не закомплексованные.
Они, как и раньше прекрасные,
но только зануды ужасные.
А если и кем-то вдруг брошены,
да ещё сединой припорошены.
Они-то зануды несносные,
чудовища все кровососные.
К мужчинам у них недоверие,
словно женское суеверие.
Слова их становятся острые,
а одежды яркие, пёстрые.
Стихи для других непонятные,
оправдания злости невнятные.
Похвала, а им оскорбление,
Как новое в жизни явление.
В общении все аккуратные,
как работники аппаратные.
Судьбой, да и миром обижены,
в постели они обездвижены.
Их много, что жизнью прессованы,
уверены,