Роковой клад. Алексей Мальцев

у неё?

      – Какой ещё нож? – заинтересовался Павел.

      – Нож Федьки Чепцова, – объяснил рыжий со знанием дела. – Из-за этого ножа и весь сыр-бор. Улика, однако! Ерёмин к нему сразу прицепился, как клещами. Ерёмин – это наш ГПУшник, грозный дядька! Ему лучше не перечить.

      – Между прочим, нож и украсть можно, – горячо заступилась за мужа Варвара. – Он на виду лежал, про него в посёлке многие знали. А Фёдор не мог убить ещё и потому, что они здорово выпили в тот вечер с Остапкой Потехиным, соседом нашим.

      – Ясно дело, муж да жена – одна сатана, защищать будет, – стоял на своём Карп. – Виделся я тем вечером с Потехой, не скажу, чтоб шибко пьяный он был. Говорит, выпили, как обычно, ничего особенного.

      Павел не участвовал в перепалке, продолжая любоваться Варварой. Удивляясь, как простая деревенская одежда может идти женщине. Ни к чему ей шевиоты-крепдешины, она и так красавица… Ему нравилось в ней всё: и выбившиеся из-под платка светло-русые прядки, и горстка веснушек на переносице, и даже то, как она смутилась, когда на одном из поворотов её качнуло к нему.

      В глубине души он даже порадовался, что её мужа посадили. Правда, тут же устыдился, обозвав себя последней сволочью, а не коммунистом. Узнал бы об этой подленькой радости секретарь их партячейки – задал бы ему жару.

      Потом Кныш понял, что радость эта от него не зависит.

      От наваждения он очнулся, когда Варвара соскочила с повозки, и пошла следом, повертев пальцем у виска.

      – Что случилось, почему? – закричал он, словно его разбудили на самом интересном.