– Схватите всех – родителей, жену, детей, – приказал он своим людям. – Смотрите, чтоб никто не улизнул.
Когда вооруженная охрана ворвалась в дом Нараяна, Амба, Пьяри, Савитри и Падма стали кричать с крылец своих хижин, чтобы друзей оставили в покое.
– Зачем вы трогаете их? Они не сделали ничего плохого!
Защитниц тут же втащили внутрь домашние, боясь за их безопасность. Соседи не осмеливались даже нос на улицу высунуть, они тряслись в своих хижинах от страха и стыда и молились, чтобы ночь прошла быстро и не унесла жизни невинных. Чхоту и Дейарам пытались незаметно прокрасться за помощью в полицейский участок, но их поймали и зарезали.
Дукхи, Рупу, Радху и девочек связали и притащили в большую комнату.
– Двое отсутствуют, – сказал тхакур Дхарамси. – Сын и внук. – Кто-то подсуетился и доложил хозяину, что они живут в городе. – Ладно. Хватит и этих пяти.
В комнату втащили искалеченное тело и бросили перед пленниками. В комнате было темно, и тогда тхакур Дхарамси велел принести лампу, чтобы семья увидела, чей это труп.
Свет разорвал спасительный покров темноты. Лицо мужчины полностью сгорело. Только по красному родимому пятну на груди родные узнали Нараяна.
Страшный вопль вырвался из груди Радхи. Но этот крик боли вскоре потонул в предсмертной агонии несчастной семьи – дом подожгли. Первые языки пламени коснулись связанных людей. Милосердие в эту ночь проявил лишь суховей, яростно раздувший огонь, который в считаные секунды охватил всех шестерых.
К тому времени, когда Ишвар и Омпракаш узнали страшную новость, пепел уже остыл, а сгоревшие останки спустили в реку. Тетя Мумтаз прижимала к себе Омпракаша, а дядя Ашраф отправился вместе с Ишваром в полицейский участок для составления Первого информационного отчета[52].
У помощника инспектора болело ухо, и он непрерывно ковырял его мизинцем. Полицейскому было трудно сосредоточиться.
– Имя? Повторите еще раз. Помедленнее.
Чтобы смягчить чиновника, Ашраф посоветовал ему домашнее средство от ушной боли, хотя сам кипел от гнева, еле сдерживаясь, чтобы не надавать инспектору по щекам и заставить слушать.
– Теплое оливковое масло поможет, – сказал он. – Меня так всегда лечила мать.
– Правда? А сколько нужно капель? Две или три?
С большой неохотой в контору отправился полицейский, чтобы проверить это голословное утверждение, вернувшись, он показал, что нет никаких свидетельств умышленного поджога.
Помощник инспектора разозлился на Ишвара.
– Что