– И что там?
– Да вот думаю, сколько краски на трубу пойдёт.
– А какой дурак её красить будет? Да и зачем?
– Ну не знаю… – неопределённо протянул Юрка, не отрываясь взглядом от трубы.
Полминуты меж ними гостило молчание. Глубокие затяжки самосадного табака, да шумные выдохи от кисло-горького дыма.
– Ну и сколько нужно краски?
– Та бес его знает! Начальник сказал посчитать.
– В смысле? Михалыч тебе поручил считать? – Мыкола был в лёгком недоумении. То, что Мыкола был патологически жаден, это не сказать ничего. Зависть свою к чужим успехам не скрывал и беда как любил свежую копейку.
– Трубу велел красить. Оплата сдельная. За всю работу предложил двести долларов. (В 1994 году это было жутко много! – Д. Г.)
Мыкола открыл рот от удивления. В его глазах была видна калькуляция иностранной валюты к национальной. Итогом было – до хрена!
– Слушай, кум! Это… Ну там… Тебе ж самому никак! Помощник нужен, – наконец справился с волнением Мыкола.
– Логично!
– Так это…
– Вот я и подумал, что ты мне сгодишься.
Мыкола шумно выдохнул, не без удовольствия и откровенной радости. Он готов был броситься на тщедушного Юрка и задушить его в признательных объятиях.
– Вот сижу, – продолжил Юрок, – считаю, думаю. Закавыка есть одна.
– Какая? – напрягся Мыкола.
– Да моя жена, Галка, выписала в колхозе лошадь на завтра, чтобы огород вспахать. А начальник говорит, что уже сегодня нужно приступать к работе. Пойду сейчас Галке звонить в контору. Она должна была переписать лошадь на другой день.
– Ну да! Дело! Конечно, переписывать нужно! Это такое дело! Такие деньги не всякий раз перепадает заработать! Это ж как его, – Мыкола задумался, – Пол Пот!
– Чего? – изумлённо уставился на кума Юрок.
– Это когда много денег и сразу! – сумничал Мыкола.
– Может, джек-пот?
– Да какая, на хрен, разница?
– Лады! Пойду в контору Галке звонить.
– Кум! Это! Мы же договорились! Я напарник твой! – горячо заверил Мыкола.
– Ну так! Кум, конечно!
Юрок встал со скамьи и, не торопясь, направился в административный корпус.
Конец сентября радовал солнечной погодой. Посему окна в корпусе были открыты настежь. Мыколу немного знобило от возбуждения. Он вышел из курилки и подошёл к открытым окнам. Он видел спину напарника. К уху прижата трубка телефонного аппарата, он громко говорил в микрофон:
– Ну и что! Вот как ты, дурёха, не понимаешь! Да и хрен с конём. Ну, в ноябре пахать будем. Ещё заморозков не будет! Ну, может, слегка… Вот же! Ну, если тебе пахота нужнее, чем живые деньги, значит, так и сделаем! Всё! – Юрка положил трубку на аппарат.
Спина исчезла из проёма окна, и тут Мыкола услышал, как Юрок громко сказал:
«Конечно, Иван Михалыч! У меня не получается, но Мыкола согласен! Ну