Дело этим господам предстояло хлопотное и малоприятное – изъятие недоимок в деревне Ярославка. По этой причине и сопровождает их полусотня бородатых казачков. Сергей Николаевич в прошлом году после окончания курса в Московском университете17, получил место в податной палате Уфимской губернии.
Ключников стал уездным исправником недавно. Должности своей он был отнюдь не рад. Раньше Ключников служил становым приставом18, поддерживал порядок в своём стане, куда входило три волости, и забот не знал. Именно из-за таких мероприятий, какое им сегодня надлежало произвести, и не хотел Николай Анисимович становиться исправником, но начальство возражений его не пожелало слушать.
– Теперь уж немного осталось, скоро доедем, – сказал Ключников, разглядывая чернеющую в дали рощу, – в прошлое лето урожай в Ярославке неплохой был, да зимы у нас долгие, вот и начинают подъедать мужички запасы.
– Вы Николай Анисимович сказали, что в Ярославке хороший урожай был, так откуда в таком разе недоимки? – спросил, зевая Мещеряков. Он посмотрел на едущих сзади казаков и продолжил: – Откуда такая сумма, в тысячу четыреста тридцать рублей? Подушный налог с дворового хозяйства составляет двадцать четыре рубля. Это не такие уж и большие деньги.
– Эх, батенька вы мой, – горько усмехнулся Ключников, – землицы то у мужика десять десятин, ну две в аренду возьмёт под сенокос. Так глядишь в год рублей сто тридцать дохода и получит. А в семье детишек пять – шесть ртов, да ещё старики родители. Им всем есть – пить надо?! Да одна семья на себя почитай рубликов сто девяносто в год тратит. И то если мужик табака и водки не потребляет.
– Зимой мужику в деревне делать нечего, – продолжая зевать, отвечал Мещеряков, – чем на печи лежать, лучше бы на заработки в город подавался.
– И уезжают мужики, – кивнул Ключников, – так в городе на мануфактуре или на фабрике тоже много не заработаешь. Вот потому и живёт деревня впроголодь на хлебе и картошке. Летом хоть щи из крапивы сготовить можно, – Ключников поднял воротник шинели и продолжил, – однако жить мужичку стало легче. Он хлеб хоть чистый есть стал, не подмешивает туда лебеды как десять годков назад. Раньше как бывало: подбавит мужик лебеду в хлеб, а она ещё не вызрела, да квас на лебеде и луке настоянный попьёт, так как другой еды нет. От такой пищи ходит мужик весь день шальной, будто пьяный, да ещё и рвёт его частенько с лебеды. У меня матушка с этого и умерла. Мне тогда и семи годков не было. Осталось нас у отца шесть душ детишек, мал мала меньше. Решил тятька последнюю корову на рынке продать. Говорит: «Всё равно без мамки некому за коровой следить». Собирался он в Екатеринбурге извозчиком стать, а нас детишек на бабку, свою мать оставить. Продал тятька корову на базаре, да домой его лошадь мёртвым на телеге привезла. Убили и ограбили