Бывает так, что у человека все чувства настолько обострены, что он читает знаки повсюду. Так было и с ней в этот день. Она боялась войти в квартиру, но, в тоже время, словно знала, что найдет там ответы на свои вопросы. А вопросов было много, и все они касались ее дальнейшей судьбы. Алиса училась и подрабатывала в магазине игрушек, сделанных своими руками. Ей так нравилось пропадать в этом мире фарфоровых кукол в ярких расшитых платьях, мягких плюшевых зайцев и медведей, что домой ехать совсем не хотелось. Она жила с мамой и отчимом, отец покинул семью, когда Алисе было пятнадцать – новая любовь, от которой у него родились двое шумных близнецов, Алисиных братьев. И хотя виделись они с отцом часто, а отчим относился к ней хорошо, она везде чувствовала себя чужой, а потому все чаще навещала в последнее время бабушку, с которой они всегда были очень близки. Алиса обожала рассматривать с ней старые черно-белые фотографии в альбоме и слушать ее рассказы о бабушкиной молодости. Они говорили обо все на свете – о любви, жизни, душе и одиночестве.
– Ба, а ты дедушку сильно любила?
– Конечно, любила, как же не любить.
– А он тебя?
– И он любил, Лисенок, только мы об этом не думали и не говорили, просто жили и все. А потом, как не стало его, так пусто стало здесь, внутри, – бабушка дотронулась своей старческой рукой до своей груди. – И сейчас так жжет сильно.
Алиса заметила тогда, как увлажнились ее глаза.
– Да я и теперь его люблю. Любовь не простуда, не насморк, чтобы взять и пройти за неделю. Это болезнь проходит, а любовь настоящая, живая, она остаётся в нас навсегда. Течёт по нашим венам вместе с кровью, бьется у нас в груди вместе с сердцем, и мы привыкая к ней, не всегда чувствуем её. Как не чувствуем и своего сердца, пока оно не заболит.
Как же Алиса любила эти разговоры! Она словно окуналась в них, как в соленое теплое море, и наслаждалась каждой бабушкиной фразой.
«И вот ее нет…» – с болью