Так вот какой он, Север! Столичных студентов встретило неласковое, холодное, сырое утро. Солнечные лучи не смогли пробиться через занавес плотных серых туч. На землю медленно опускался молочно-белый туман, в метре от себя ничего было не разглядеть, руку протяни – пальцев своих не увидишь. Единственное, что радовало глаз в этом унылом северном пейзаже, – это тугие фиолетовые стрелки иван-чая, росшего повсюду. Но что больше всего расстроило – так это целые полчища комаров и мошкары, сразу же накинувшихся на свежую добычу. Средствами защиты от кровососущих насекомых студенты запастись не догадались. Спасибо, выручили попутчики, бывалые северяне, щедро поделившись с незадачливыми молодыми геологами своими запасами.
Поселились в гостинице аэропорта. Нужно было дождаться попутного вертолета, который доставлял туда, где раскинулись большие брезентовые палатки геологов, продукты, почту и оборудование.
На следующий день тучи прорезал робкий солнечный луч, а уже через час резало глаза от необыкновенной небесной синевы. От унылости северного пейзажа не осталось и следа. При ярком солнечном свете природа изменилась – ожила и расцвела. Заискрились мириадами бриллиантов росинки, запутавшиеся в траве, уютно расположившиеся на мокрых плотных березовых листьях, закатившиеся в серединку нежных фиолетовых цветков кипрея. Обрадовало и приятное известие: через час нас, студентов, поднимет в небо вертолет – красивая оранжевая «восьмерка», северный вариант. Легко закинув за плечи рюкзаки, мы поспешили на дальнюю площадку, где уже раскручивала винты большая винтокрылая птица, похожая на огромную стрекозу, присевшую на серые бетонные плиты, между которыми нахально пялили желтые глаза нежные белые ромашки. Вертолет принял в свое чрево веселых пассажиров с рюкзаками и груз, легко оторвался от бетонки и взмыл в небесную синеву. Внизу остался приполярный Надым, рыжие пятна болот, зелень смешанных лесов, круглые аккуратные озера, похожие на зеркальца столичных модниц. «Восьмерка» качнулась в воздухе и взяла курс на север. Мы прилипли к иллюминаторам. Северный край робко и непринужденно раскрывал нам свою небывалую красоту. Это первое свидание с Севером запомнилось на всю жизнь.
– Все было в этой экспедиции – первые радости и первые печали, неудачи и победы, и трагические случаи тоже были, – Иван Матвеевич замолчал и прикрыл глаза.
Как-то неудобно было спрашивать дальше. Андрей Алексеевич тоже молчал, терпеливо ожидая продолжения рассказа.
– Вертолет подсел недалеко от зеленых брезентовых палаток без выключения двигателя прямо на траву. Бортмеханик открыл дверь и опустил трап.
Рассказ начальника был плавным, обстоятельным. Видно было, что он помнит ту экспедицию до мельчайших подробностей. Ни годы, ни столичная суетная жизнь не стерли в памяти события давно минувших дней. И может быть, даже наоборот, воспоминания обострились