– Это моей мамы! – завопила она. И поставила ведро в шкаф, где их всегда держала Мария.
– Слушай, я же не собиралась их красть! – возмущенно воскликнула женщина.
Анжелика подозрительно посмотрела на нее и снова села на свое место. Синьорина Пинтус взглянула на девочку и присела рядом. Анжелика не могла разобрать, когда ей было страшнее – сейчас, когда эта женщина ей улыбалась или когда накричала сразу по приходе.
– Итак, малышка, куда пошла твоя мама? Мне ты можешь сказать. Не бойся.
Но Анжелика боялась – и так сильно, что у нее стучали зубы и дрожали губы. Эта женщина ей не нравилась. Анжелика чувствовала на себе ее взгляд и прекрасно понимала, чем в тот момент была занята директриса – она что-то проверяла. Мама тоже всегда делала так, когда возвращалась домой. И если находила малейшую царапину или синяк, это был кошмар.
– Мама вышла. Она скоро вернется.
И снова вранье. Но в этот раз вышло естественнее, хотя страх никуда не делся. Синьорина Пинтус уставилась на нее, словно услышала фальшь в голосе, и велела ей встать. Сначала принялась рассматривать ее платье, затем щупать. На лице изобразилась гримаса.
– Сплошная кожа да кости.
Анжелика промолчала. Она не могла ничего поделать, когда эта женщина своими мерзкими пальцами сжимала ей плечи и руки. Но когда та попросила Анжелику открыть рот, девочка попыталась укусить ее. Уж это Анжелика умела делать превосходно, но синьорина Пинтус вовремя отпрянула, дала подзатыльник и обеими руками вцепилась ей в волосы, дернув так, что у девочки выступили слезы. Но она не заплакала и не закричала, лишь закусила губу и стерпела.
– Ну, хотя бы причесана ты хорошо.
Анжелика с негодованием распахнула глаза. Конечно, хорошо. У нее был пробор, и две косы обрамляли лицо. Тем летом мама научила ее плести косы, и она очень гордилась, что теперь справлялась с этим делом сама. Но только это был большой секрет. Затем синьорина Пинтус схватила ее лицо, сжала и стала поворачивать из стороны в сторону. Когда эта женщина принялась вглядываться в уши, Анжелика порадовалась, вспомнив, что накануне вечером умывалась. И платье было новым. Немного великоватым, зато новым.
– Вроде бы ты чистенькая. Как только мама вернется, скажи ей, что занятия в школе уже начались. Если через пару дней ты не появишься, вернусь уже с полицейскими.
С полицейскими? Сердце Анжелики неистово заколотилось в груди. Такого слова она не знала. Что такое полицейские? Она стала перекатывать это слово по языку, по губам. Когда наконец ей удалось произнести его в голове, она посмотрела на директрису.
– Ты поняла?
Девочка кивнула, потому что не знала, как еще реагировать. У нее не было и малейшего представления, кто такие полицейские, но это точно было что-то плохое. Плохое и страшное. Как приставалы и чужаки.
Женщина ушла. Затаив дыхание, Анжелика дождалась, пока та завернет за угол, и вбежала в дом. Заперлась на ключ