Когда болит моя душа,
Когда в волнении рисует
Картинки страха без тебя!
Тогда ищу я в сердце место,
Где лучик света сохранен,
Моё направлю воображение
В тот чудный мир, где я спасен!
Там тихо… Места нет тревогам,
И счастье, счастье без конца!
Я буду жить лишь только с Богом,
Чтоб успокоилась душа!
«Что выберет сердце? Тревогу…»
Что выберет сердце? Тревогу,
Сомненья, печаль иль покой?
Конечно же СЧАСТЬЕ, дорогу,
Которая рядом с мечтой!
«Почувствую сердцем и горе, и радость…»
Почувствую сердцем и горе, и радость,
Сомнения, страх, и печаль, и любовь…
Ты только живи, мой любимый, как надо,
Будь в мире с собою, и с Богом, с мечтой!
И сердце поймет ТВОЁ горе и радость,
Сомнения, страх и печаль и любовь!
Ты только живи, мой любимый, как надо,
Будь в мире с собою и с Богом, с мечтой!
«Всё в нашей жизни не напрасно…»
Всё в нашей жизни не напрасно,
Хоть так порой считаем мы.
Любовь земная так прекрасна,
Пусть в ней несчастлив даже ты!
Она даёт в сомнениях крылья,
Наполнит сердце теплотой…
Ещё страшнее – не влюбиться,
И не увидеться с мечтой!
«Томится, страдает душа…»
Томится, страдает душа
И ей бы летать на просторе
Но держат решётки ума,
И связана в чувствах и воле!
А как же её отпустить,
Счастливым вдруг стать и свободным?
К Иисусу скорей обратись,
Развяжет он чувства и волю!
«– Ты никакая!..»
– Ты никакая!
– С кем сравнить?
– Красавицы Индийские прекрасны:
Они гибки, глаза их лучезарны,
Их танцы могут восхитить!
– Земная красота не вечна:
Болезни, старость сломят хоть кого,
И жизнь исчезнет и сгорит, как свечка!
Душа останется, и будет ей светло!
Она раскроется и сбросит бренность тела:
Юна, гибка, чиста, ясна!
– Я никакая! Да, согласна!
Но просто счастлива с собой сама!
Душа
Она совсем не удивилась,
Когда увидела ЕЁ:
В ЕЁ глазах любовь светилась,
Сама прозрачна, как стекло…
Потоком светлым, покрывалом
Струился локон золотой,
В хрустальных пальчиках сияла
Звезда – на свете нет такой!
В груди ЕЁ сердечко билось —
Так тихо часики стучат…
Пришла, возникла, появилась…
Теперь уж не уйдет назад!
ПРогулки
Адам и Ева здесь гуляли
И вдруг скамейку увидали —
То Бог, заботливо любя,
Ее