Карпов посмотрел на Лучинского с подозрением.
– Вы издеваетесь?
– Ничего подобного! Знаете что? Я тоже напишу какую-нибудь историю про кладбище! – В порыве чувств Павел Борисович хлопнул больной рукой о колено и даже не заметил этого. – Посмотрим, у кого получится лучше. Конкуренция всегда рождает азарт. – Критик завелся не на шутку. – Нужен лишь арбитр, который присудит победу. Сергеев не подойдет, у него свои игры, в нашу он играть не станет. А что, если…
Лучинский заметил Кристину, которая возилась в саду со вчерашним деревом.
– Вот! Идеальный выбор! Согласны? Возможно, в этом случае у вас будет даже некий гандикап, потому что меня эта дама терпеть не может. Ну же, Карпов! Соглашайтесь!
Геннадий Иванович несколько самонадеянно подумал, что после вчерашней вечерней беседы у него действительно есть некий гандикап. И согласился.
«Не по-джентльменски? Так с волками жить – по-волчьи выть!» – ответил он своей совести. Совесть поворчала и отстала.
17.30
Работа кипела вовсю. Стол Карпова покрывали книги, снятые с полок.
У быстрого согласия Геннадия Ивановича на предложение Лучинского имелась еще одна причина. Оно удивительным образом совпало с тем советом, который накануне дала Кристина. Антонио Сальери, конечно, не был человеком, без которого Геннадий Иванович не мог представить жизнь. Но он занимал в ней довольно существенное место. Покоренный творением Пушкина о гении и злодействе, Карпов в свое время заинтересовался историческими нюансами трагедии, и быстро обнаружил, что великий поэт ради красного словца, то бишь увлекательного сюжета, совершенно незаслуженно оболгал замечательного композитора Сальери, на века приклеив к тому ярлык завистника и убийцы. За Пушкиным последовали другие. Но это не умаляло вину пиита. Гений особо ответственен за дела свои, ибо ему внемлют толпы. Какое-то время у Карпова все же оставались сомнения в невиновности Сальери, но статья профессора Кушнера, которую он упомянул в разговоре с Лучинским, развеяла их без следа. Почему бы не написать о человеке, чья несчастная судьба так близко его задела? Правда, главным героем рассказа будет Моцарт (кто сейчас помнит Сальери, а Моцарта знают все), но это даже хорошо: Моцарт станет отличной «колбасой». Еще недавно такое грубое сравнение покоробило бы Карпова, а сейчас он и глазом не моргнул.
Дело оставалось за антуражем. В Вене Геннадий Иванович не был никогда. Что ж, в его кабинете – отличная библиотека. Она наверняка не подведет. И она действительно не подвела.
Глава девятая
16 июня
14.20
Никто из литераторов