– Полковник! Я вас отстраняю от командования! Переходите в подчинение подполковника Зар Ди Кле! Зар Ди Кле – командуйте особым отделом и координируйте главные удары всего десанта.
Шеф госбезопасности Пиклии тоже понимал, что скорость действия его дальнего родственника дает хоть какие-то шансы для достижения целей во всей этой беспрецедентной акции вторжения. Поэтому и произвел такие перестановки в командовании особого отдела. А внеочередное звание – пустяк, зато теперь новоиспеченный подполковник поставит Старый квартал с ног на голову, но своего добьется.
Да он и так бы сделал все от него возможное. Уже через три минуты элитные части откатились от стен бесполезного, частично разрушенного дворца и полноводными реками устремились к пригородам столицы. Отдельное задание получили и «точечные»: рассредоточиться по всему городу и пытаться взять для допроса по одному-два «языка» из каждой мало-мальски объединенной военизированной группы оилтонцев. В любом случае военные защитники города между собой пользуются связью, так что обязательно будут знать, где конкретно сражается элитное подразделение дивизиона.
Теперь вся машина вторжения закрутилась иначе, меняя приоритеты своего главного удара.
Правда, смещенный полковник нисколько не потерял права голоса или возможности высказывать свои рассуждения, и два особиста спорили до хрипоты, прерываясь лишь в тот момент, когда с родины к ним обращался граф Де Ло Кле. Шефу внешней разведки приходилось на далекой Пиклии буквально висеть между экранами с информацией и динамиками многочисленной связи, но своего поручителя он умудрялся не выпускать из виду ни на минуту.
Тел Зу Рбан, не в силах скрыть свое ехидство, вопрошал:
– А не лучше ли просто сосредоточить на тех же воинских подразделениях противника острия наших атак? А уже потом разыскать среди трупов нужное тело и…
– Да вы с ума сошли, полковник! – брызгал слюной Зар Ди Кле. – Она нам нужна живая! Понимаете? Только живая!
– Но ведь мы понесем такие потери…
– Мы все костьми ляжем, если не покажем оилтонцам живехонькую Патрисию! Причем учитывайте: если она погибнет, то тогда нас и полгорода заложников не спасет. Павел Ремминг накроет всех тактическими бомбами без всякой жалости. Если уже не пытается это сделать.
– Ты сам себе противоречишь, Зар! – Полковник старался говорить так, чтобы и шеф на Пиклии разобрал отчетливо каждое слово. – То она нам нужна живая, то сам отец хочет наследницу уничтожить.
– Как вы не понимаете? Это большая политика! Император может быть и не в курсе действий своих адмиралов, а тем после окончания этой краткой войны будет гораздо проще доказать правомерность применения тактических бомб именно причиной гибели Патрисии. Якобы она погибла, народ в гневе, империя в трауре! Зачем им думать? Зачем им рисковать своей репутацией никчемных военачальников?