Что касается зрачкового рефлекса, то более подробно на нем останавливаться мы не будем, а заметим лишь следующее.
При болевом раздражении в бодрственном состоянии, как известно, наблюдается расширение зрачков. У большинства загипнотизированных этого совершенно не наблюдается, если им многократно была внушена глубокая анестезия. При внушении гиперестезии никаких уклонений от явлений, наблюдаемых в обыкновенном бодрственном состоянии, мы не наблюдали. У лиц с широкими зрачками было трудно уловить реакцию на болевое раздражение.
Во всяком случае в большом числе наших наблюдений мы получили отсутствие в гипнозе реакции зрачков на болевое раздражение при внушенной анестезии, в какой бы части тела это раздражение ни вызывалось. Здесь припомним, что один из нас (В. М. Бехтерев, еще в бытность свою профессором в Казани) с целью убедиться в возможности подавления путем внушения самих ощущений подверг тщательному исследованию зрение у одной замужней женщины как до гипноза, так и в гипнозе после внушений слепоты на один глаз; при этом зрачковая реакция на свет оказалась явно ослабленной. Вместе с тем исследование с аппаратом Snellen’a показало, что больная была действительно как бы слепа на один глаз. Равным образом и стереоскопическое исследование доказало, что она вовсе не воображала себя только слепою.
Аналогичное состояние у той же больной наблюдалось и при исследовании болевой реакции зрачка: при внушении анестезии, несмотря на сильные уколы в анестезированную область, реакция со стороны зрачка не получалась; наоборот, когда гипнотичке внушались сильные боли при уколах булавкой, то расширение зрачков замечалось уже при давлении тупым концом булавки.
Резюмируя наши наблюдения, мы приходим к заключению, что в большинстве случаев глубокого гипнотического