Но топлива жрет, зараза, немеряно.
Богатая станция. На «Василеостровской» столько соляры отродясь не водилось.
Иван кивнул Пашке – хватит пока. Потом вытер руки о полотенце, вернулся к своим вещам и отыскал железную кружку. Пора было напиться по-настоящему.
Налил воды и, стоя у края платформы, начал пить маленькими глотками. Иван пил и смотрел, как приходят в себя бойцы Альянса. Кто-то болтает, кто-то ест, но большинство спят – эта сторона платформы плотно застелена телами в зеленых бушлатах и черных куртках. Оно и правильно. Сон – лучшее лекарство.
Дыхание и храп. Справа, из-за некогда белых колонн, окаймленных алюминиевыми поясками, доносились стоны. Там раненые. Лазарет.
Атака на «Маяковскую» сорвалась. Бордюрщики были готовы к нападению.
Потоку, шедшему по параллельному туннелю, повезло больше. У бордюрщиков был только один «корд», поэтому там нападавших встретил всего лишь огонь автоматов и ружей.
Поэтому и потери у них были меньше.
Кулагин с невскими сумел взять первый блокпост и готовился штурмовать второй, когда ему приказали отступать.
Первый неудачный штурм обошелся Альянсу в четырнадцать убитых и тридцать с лишним раненых.
– Меркулов, к генералу!
Да что опять? Иван нарочно неторопливо повернулся, вздохнул, нехотя поднял взгляд.
Перед ним стоял хлопец. Круглощекий, сытый. Лет восемнадцати, в ладной камуфляжной форме.
– Меркулов! – сказал хлопец. – Ты оглох, что ли? К генералу тебя.
– Оно мне надо? – Иван зевнул. Вытянул ноги, потянулся. Аж зарычал от удовольствия. – Мне и так хорошо.
– Ты еще и поглупел, Меркулов, – сказал хлопец. – Смотри, допрыгаешься. Тебя генерал зовет. Сказал срочно, одна нога здесь, другая…
– В заднице, – отчетливо закончил за спиной Ивана голос Гладышева. – А мы червями… н-ня! – продолжал голос. – Вот такие кренделя. Н-ня! И ватрушки с маком… Н-ня! Вот такая вот…
В деревянную столешницу с треском впечатывались замусоленные карты.
– Что?! – Хлопец побагровел. Казалось, еще чуть-чуть, и он лопнет, так его раздуло от ярости.
– …хуйня! И семь тысяч с гаком!
Хлопец повернулся к Ивану, пылая гневом праведным и неправедным сразу, и заорал:
– Приструните своих людей, диггер!
– Ну, – сказал Иван и только сейчас заметил у хлопца на камуфляжных плечах полковничьи погоны. Прямо как у старой милиции. Это ж что получается, они уже и звания ввели? Мы тут сидим-то всего четыре дня. – Давайте, что ли, потише, мальчики, – произнес Иван нарочито томным голосом. Полковник вздрогнул. – Ну… как бы… э-э-э… спать пора.
Дальше Ивану стало лень ломать комедию, поэтому он замолчал. Пойти действительно поспать, что ли? Штурм все равно отложили.
– Что вы несете, диггер?!
Иван поднял брови.
– Ну