– Это уже четвёртый раз, когда мне снится терпящий бедствие корабль в штормящем море и какой-то злобный старик с ларцом в руках. У старика на груди медальон, а рядом стоит здоровяк с длинной чёрной прядью в светлых волосах. Я почему-то хочу забрать ларец, но боюсь это сделать и просыпаюсь. При этом всё так реалистично – и буря, и ветер, и брызги волн. А чего сигнализация воет?
– Она сработала на землетрясение, которое произошло, пока ты был в отключке, – задумчиво глядя на меня, ответил Алёхин.
– Вы не шутите? Землетрясение в Москве! Разве это возможно?
– Вообще-то, вполне возможно, – ответил Алёхин. – Происходит это очень редко, один-три раза в столетие и, как правило, это отголоски какого-то мощного землетрясения вдалеке от Москвы. Интересно, кого на этот раз тряхнуло?
Сокол с Алёхиным подошли к окну и всматривались в городской пейзаж. Из-за окна неслись звуки сработавших автомобильных сигнализаций и взволнованные возгласы людей.
– На первый взгляд – обошлось без серьёзных разрушений. А ты разве ничего не ощущал? – спросил меня Алёхин.
– Ничего, – пожал я плечами. – Меня накрыло видение бури и корабля.
В дверь кабинета громко постучали, а потом подёргали ручку. Алёхин подошел к двери и впустил в кабинет возбуждённого майора с какой-то распечаткой в руках.
– Виктор Петрович, вы почему не эвакуируетесь? – спросил майор.
– А вы? – парировал Алёхин.
– Не до эвакуации. Землетрясение в Москве! Да ещё какое! Я когда увидел данные – сразу к вам!
– Что там? Где эпицентр? – Алёхин взял в руки распечатку.
– Точно такая же аномалия, как в Сербии! Нет эпицентра! Видите! Сейсмическая волна мощностью четыре балла возникла на южной границе Москвы, прокатилась катком до северной и исчезла. Это абсолютно нереально!
Алёхин стоял, задумавшись, потом обернулся к майору, поблагодарил его за оперативность и велел эвакуироваться из здания. Майор вышел, а Алёхин обратился ко мне:
– Ты можешь вспомнить, когда именно тебе снился повторяющийся сон?
– Попробую, – я задумался. – Последний раз ночью, накануне того дня, когда Сокол устроил учебную тренировку, – я начал перечислять. – Это был третий сон. Второй – где-то за неделю до этого. А первый – точно не помню, но перерыв со вторым был около месяца.
Алёхин просматривал ежедневник в планшете, делая пометки и удивлённо качая головой.
– А теперь смотри, Илья, что получается, – полковник, наконец, оторвался от планшета. – Только что произошло аномальное землетрясение в Москве. Судя по характеру возникновения сейсмических волн, это работала установка.
– Но ведь установка ненастоящая… – начал было я.
– Не перебивай старших по званию, – строго одёрнул меня полковник. – Та, что ты видел на Гибралтаре, ненастоящая. А где-то есть настоящая и работающая. Но сейчас я не об этом.