Будь Антон не столь измучен, сердитое брюзжание старой учительницы, возможно даже, вызвало бы у него сочувствие. Теперь же он ощутил лишь прилив сильного раздражения и неожиданно для самого себя вспылил:
– Ладно, и что вы тогда от меня хотите – от такого негодяя и мерзавца? Надо же, какие обобщения – просто диву даешься! Один мужик обманул – все мужчины сволочи! Иуда продал Христа – все евреи гады. Русский за границей перепил и упал в бассейн – все русские, стало быть, пьяницы и свиньи. Знаете, у моих знакомых у дочери учительница в школе ставит пятерку за десять долларов. Принесут дети деньги – ставит пятерку, не принесут – тройку. Что мне теперь говорить – что все учителя взяточники?
Возмущенная Лидия Михайловна поднялась на ноги.
– С какой стати вы на меня так кричите, молодой человек? Я пришла, чтобы поговорить с вами по душам, а не оскорбления слушать! Я вам по возрасту в матери гожусь, и взяток в жизни не брала! – она высоко вскинула трясущийся старческий подбородок, но Антон так завелся, что никак не мог остановиться:
– И буду кричать, потому что вы мне итак уже душу вывернули своими нотациями да обобщениями. Чего вы хотите – рассказать все Лильке? Говорите, и увидите, что из этого получится. Говорите!
– Да, я, скорей всего, так и сделаю – сразу же и непременно поговорю. Зря я сюда пришла, всего вам хорошего, – учительница с достоинством вскинула голову, повернулась к Антону спиной и направилась к двери.
Антон подождал, пока в коридоре стихнут шаркающие старушечьи шаги, потом сел в кресло, схватился за голову и просидел так довольно долго – до тех пор, пока часы на стене не пробили половину шестого, а селектор голосом секретарши не произнес:
– Антон Максимович, я эту старушку проводила до машины и отправила. Пятиминутку будете проводить? А то все ждут.
Слушая сообщения врачей из разных отделений, Антон вновь и вновь вспоминал свой недавний разговор со старой учительницей. Отдав последние распоряжения и выключив, наконец, компьютер, он закрыл глаза и откинулся назад, пытаясь привести в порядок метавшиеся мысли – Танюшка… Рита… Рита и их сын.
В том, что касалось Тани, оставалось положиться на судьбу – изменить что-либо было не в его силах. Рита же… Поехать сейчас к ней, чтобы откровенно обо всем поговорить? Нет, пока рано – пускай еще денек отдохнет, у нее должно прийти молоко. Возможно, она именно поэтому просила его сегодня не приезжать – чувствует себя недостаточно крепкой для неизбежного разговора. Ладно, он съездит и просто посмотрит, как она. Возьмет ее за руку и молча посидит рядом, а потом вернется в клинику – к их сыну. Побеседовать по душам можно и завтра – один день погоды не сделает.
Немного расслабившись от этой мысли, Антон вытащил ключи от машины, накинул пиджак и направился к выходу. Он уже включил зажигание, когда, приоткрыв дверцу и ловко