– Минуточку, – остановила его Настя. – Пожалуйста, каждый пункт из перечисленного – поподробнее. Я в театре в первый раз, не удивляйтесь, если мне многое покажется непонятным.
Бережной улыбнулся и весело пояснил, что одна актриса, чтобы напакостить другой, унесла после спектакля ключ от их общей гримуборной с собой, а не оставила на вахте внизу, как положено. На следующий день вторая актриса явилась, как предписано правилами внутреннего распорядка, за тридцать минут до начала первого акта, а ключа нет. И где он – неизвестно. А ей ведь и переодеться надо, и загримироваться. Пока выясняли, где ключ, искали дубликат, прошло время, ей через три минуты на сцену выходить, а она не готова. Костюмеры-одевальщицы костюм на нее натягивали буквально на ходу, в кулисах последнюю пуговицу застегивали, а с гримом она так и не успела и все первое действие думала только о том, как плохо выглядит, – тона на лице нет, глаза не нарисованы, губы не накрашены, прическа не сделана. И главное: во втором акте она не может выйти с другим лицом, сюжет не позволяет. Так и доигрывала спектакль с осознанием собственной некрасивости. Да еще и злость, и невозможность собраться перед первым выходом… В общем, играла она в тот день плохо, так что пакость вполне удалась. А та актриса, которая унесла ключ, на другой день делала кругленькие глазки, била себя в грудь и клялась, что она не нарочно и что чувствует себя ужасно виноватой.
Был случай, когда актер вбил другому актеру гвоздик в сценический ботинок. Аккуратненько так вбил, на первый взгляд и не заметно совсем, а острие торчит и подошву ноги ранит в кровь. Сделал он это перед самым спектаклем, когда костюмы и обувь уже, что называется, «заряжены», то есть костюм-то актер надел в гримуборной, а ботинки стоят в кулисах, он их перед самым выходом на сцену надевает. Вот подходит он в кулисы за две минуты до своего выхода, стоит спокойненько, с помрежем шуточками перекидывается, потом в последнюю секунду быстро сует ноги в ботинки и шагает на подмостки. Каждый шаг – искры от боли из глаз сыплются. А что делать? Не выйти нельзя – ему на сцене уже реплику подали. Надо доигрывать, никуда не денешься. Ну, можно себе представить, как «легко и вдохновенно» он играл!
Есть и такие хулиганы, которые с реквизитом балуются. Реквизитор все, что требуется для спектакля, на столик в кулисах выложит в определенном порядке, только отвлечется на секунду – и уже кто-нибудь из таких вот хулиганистых меняет предметы местами или вообще убирает и прячет. Актер настроится, подготовится к выходу, протянет руку, чтобы взять то, с чем он должен выйти, а там этого нет – или лежит в другом месте, или совсем не лежит. Приходится или судорожно искать этот предмет, или быстро думать, чем и как заменить, бывает, что и без реквизита выходят и начинают импровизировать на ходу. Хорошо, если пропавший предмет не игровой, то есть в действии непосредственно не участвует, например, персонаж должен выйти с тростью и поставить ее в угол. Больше трость ни для чего не нужна. Ну, выйдет он без трости, невелика важность. А вот если это письмо, которое он должен