Вот они уже пришли за мной. Какое красивое у Нины-сама платье. Это даже не платье, а парадный мундир. А Александр-сама, немножечко похожий на покойного императора Николая, тоже великолепен в своем парадном адмиральском наряде. Рядом с ними стоит Ирина-сан, которая помогала и помогает мне разобраться в русской жизни и русских правилах поведения. Ну, и в том, что должна знать каждая русская женщина. Она тоже одета в нарядное платье, а голова ее повязана красивой косынкой. Я уже знаю, что женщина должна быть в храме с покрытой чем-нибудь головой, а мужчина – наоборот, без головного убора.
Они вежливо поздоровались со мной, а потом Александр-сама вышел из комнаты, после чего моя крестная мать Нина-сама и Ирина-сан помогли мне раздеться. Они надели на меня длинную белую рубашку, чем-то похожую на кимоно. Чтобы я не замерзла, поверх рубашки они накинули на меня теплый халат, а на ноги надели мягкие войлочные тапки.
Завершив переодевание, мы, все вместе, направились в церковь. Обряд будет проводить духовник семьи моего будущего мужа, отец Иоанн. Это почтенный седой старик, со строгим взглядом, которым он словно заглядывал мне в душу. Помогал служить ему еще один священник, высокий, с густой черной бородой и громким красивым голосом.
В церкви было немного народа. Присутствовали лишь самые близкие люди русского царя, моего будущего мужа: его сестра Ксения – жена моего крестного отца Александра-сама, их дети, мать моего мужа Мария-сама, моя крестная Нина-сама, помогающая ей Ирина-сан, мой законоучитель – епископ Николай, и еще несколько человек. Ну, и конечно, мой будущий муж. Он ласково смотрел на меня, и от его взгляда мое сердце забилось быстро-быстро. Сбоку от Царских врат – я теперь уже знала, как называются в храме его части, стоял небольшой хор.
Мне очень нравилось слушать его, хотя я и почти не понимала то, о чем он поет. А в самом центре церкви находилась большая емкость с водой, прикрытая со всех сторон ширмами. Эта емкость была немного похожа на нашу японскую баню – офуро. Именно в этой емкости, именуемой у русских купелью, я и должна была креститься.
Обряд начался чтением огласительных молитв. Отец Иоанн три раза дунул мне в лицо. Как объяснял мне епископ Николай, это должно символизировать сотворение Адама – первого человека на земле. Тогда Бог взял созданного из праха человека и вдунул в лицо его дыхание жизни, и стал человек душою живою. Затем епископ Николай трижды благословил меня, и, положив руку мне на голову, стал читать молитвы.
После чтения этих молитв, которые должны были отогнать злых духов, я должна была отречься от сатаны. Это самый главный демон у христиан, и отрекаясь от него, я показывала, что готова принять Крещение.
После отречения от сатаны я повернулась уже лицом на восток, также ответила на вопросы, повторяемые три раза. Отец Иоанн спросил меня: «Сочетаваеши ли ся Христу?».
Я