НИЧТО ТАК НЕ ЗАКАЛЯЕТ ХАРАКТЕР, КАК ЖЕНСКИЙ КОЛЛЕКТИВ.
Кстати, и обычный телефон, и радиотрубка первыми появились у Машки. Ее родители были предпринимателями. Сначала они держали свою точку на рынке, потом открыли магазинчик, затем кафе. Я думала: «Здорово! Тоже хочу стать бизнесменом». Тогда этот было не больше чем мысли ребенка, мечтавшего о радиотелефоне. Но именно они в конечном счете и привели меня к созданию собственного бизнеса.
Впрочем, до этого было еще далеко. Мы просто дружили. Много смеялись, много болтали, много гуляли и не представляли жизни друг без друга. Наш тандем отлично чувствовал себя до тех пор, пока нас не поссорили взрослые.
Это стало для меня настоящей трагедией.
Девятый класс. Маша болела, и я ходила в школу одна. На переменах почти ни с кем не разговаривала – между мной и остальным классом давно пролегла бездна поглубже Гранд-Каньона в Аризоне.
В один из дней наша классная руководительница, учительница французского языка, устроила собрание. Чему конкретно оно было посвящено – убей не вспомню. Помню только, как все отчаянно скучали, занимаясь каждый своим. И вот где-то в середине мероприятия меня выдернул из задумчивости вопрос учительницы, обращенный ко мне:
– Ответь, почему твоя подруга не носит сменку?
Я начала вяло отбиваться:
– Может, вы у нее и спросите? Она уже скоро выйдет…
ЛЮБАЯ ВРАЖДА – ПОЛНАЯ ЕРУНДА, ПОКА РЯДОМ С ТОБОЙ ДРУЗЬЯ. ВСЕ СТАНОВИТСЯ ПО-НАСТОЯЩЕМУ СЕРЬЕЗНО, КОГДА ТЫ ОКАЗЫВАЕШЬСЯ СОВСЕМ ОДИН.
Классная зашипела в ответ и прожгла меня взглядом. Я давно замечала, что ее раздражает наша с Машкой слишком тесная дружба. Не знаю, наверное, она рассматривала ее как источник вражды в классе. Сложно разобраться в мотивах взрослых, когда тебе всего четырнадцать.
Собрание закончилось. Я брела домой и представляла, как расскажу Машке о наезде француженки. О, это сладкое чувство, когда у тебя с твоим другом есть общий враг! Но моим планам «на поболтать» не суждено было сбыться. Дома меня встретила озадаченная мама.
– Только что звонила Машина мама, а ей – ваша классная. – Оказывается, француженка успела набрать ее, пока я шагала домой. – Рассказала, что ты организовала собрание, на котором обвинила Машу в том, что она… Господи, я даже толком не поняла, в чем именно…
– Что? – Я растерялась. – Я организовала собрание?
Это было похоже на театр абсурда. Я тут же бросилась звонить подруге, но она не захотела со мной разговаривать. Ни в тот день, ни через неделю, ни через месяц.
Мы помирились спустя целую четверть. После моих бесконечных попыток оправдаться, обвинений со стороны Машкиной мамы и насмешек