Вот она – прелесть житья мага! Все тебя уважают, немного побаиваются, а если спасаешь кого, то буквально молятся. Злость из-за папиного заявления не прошла, но временно затаилась, и мне стало немного легче.
Сев за стол, я сложила перед собой руки как в чтении молитвы, прикрыла глаза и с грустной улыбкой проговорила:
– Эту трапезу я посвящаю убиенному мною гартаху, что покинет наш мир сим вечером. Покойся же с миром, чудище поверженное, и знай, что за жизнь твою мне было заплачено десять серебряных монет.
Я замолчала, почтив память будущего усопшего, и подумала, что на последних словах гартах должен был оскорбиться. Десять серебряных… Я бы точно оскорбилась!
Внезапно мою минуту молчания нарушил скрип двери и стук приближающихся шагов. Это кто там компанию гартаху составить захотел?
Резко обернувшись, я увидела вошедшего в комнату мужчину и сразу же поняла: маг. Вконец обнаглевший, как оказалось через несколько мгновений, маг!
Не успела я спросить, что он забыл в отведенной мне комнате, как незнакомец окинул меня беглым взглядом, подошел к столу и бесцеремонно взял принесенный для меня же квас. Опустошив целый кувшин, поставил его обратно, отер рукавом губы и еще более бесцеремонно завалился на кровать.
От такой наглости у меня буквально дар речи пропал. Правда, вернулся очень быстро.
– Это что за хамство?! – уточнила я, подумав, что ужаснее дня у меня еще не было. – Вы что здесь делаете?
Прикрыв глаза, маг, как ни в чем не бывало бросил:
– Пришел выполнять заказ, спасать деревню от гартаха, получать деньги, почести и все прочее, что герою причитается.
Дар речи оставил меня вторично и на сей раз возвращался гораздо дольше.
– Это мой заказ! – в негодовании воскликнула я. – Вы кто такой?
Я скользнула взглядом по коротким каштановым волосам, выразительным, немного резким чертам лица, фигуре… Нет, не знаю такого. Этот маг точно не состоит в гильдии, значит, одиночка. А все порядочные, официально зарегистрированные маги знают: от практикующих одиночек добра не жди!
– Олдер, – представился маг таким спокойным тоном, словно мы непринужденно пили чай. – Сожалею, но меня наняла хозяйка этого дома еще утром, так что первым за заказ взялся я. И я совершенно не буду возражать, если ты сейчас же испаришься из моей комнаты.
– Хамство! – все, что могла сказать до предела возмущенная я.
– Хамство – это не представляться в ответ, – невозмутимо заметили мне. – Впрочем, пожалуй, я не возражаю против общества милой блондинки. Если хочешь отдохнуть с дороги, кровать в твоем распоряжении.
Он демонстративно похлопал по свободному месту рядом с собой. Меня возмутило не столько это, сколько его оценка:
– Я не милая блондинка!
– А, ну да. – Несносный тип усмехнулся, не открывая глаз. – Ты ведь