Марк открыл оба приложения с помощью программы Рicture Viewer. Адвокат был прав: пропавшие девушки были хороши собой, но совершенно не похожи друг на друга. И не имели ничего общего ни с Перниллой Мозенсен, ни с Линдой Кройц. У одной было квадратное лицо, и стянутые на затылке волосы подчеркивали его решительное выражение. Вторая смотрела искоса, из-под длинных вьющихся прядей. Объединяли их лишь возраст да загар: девушки, любящие путешествия и солнце.
Шрекер сообщил предполагаемые даты их исчезновения: март 1998 года в первом случае, январь 2000 года – во втором. Марк распечатал портреты в том же формате, что и фотографии Перниллы и Линды, после выложил их рядом на письменном столе, словно игральные карты. Странная игра, в которой возможен только один победитель.
Если эти четыре женщины действительно стали жертвами Реверди, то почему он выбрал именно их? Обладали ли они чем-то, что ускользало от Марка, каким-то признаком, какой-то особенностью, подстегивавшей его убийственное безумие?
Он прикрепил фотографии кнопками к стене и снова занялся поисками координат «Пномпень пост». Говорившая по-английски журналистка в редакции дала ему номер мобильного телефона Пизаи Ван Тхам.
Новый номер.
– Алло?
Марк начал объяснять причину звонка по-английски, но женщина перебила его по-французски. С явной радостью. У нее был странный голос, нежный и в то же время гнусавый. Чашка чаю с кислым привкусом лимона. Казалось, журналистку не удивил его звонок; судя по всему, он был не первым.
– Вы хотите, чтобы я присылать вам мое интервью с Реверди по электронной почте? Текст по-английски.
Марк дал ей адрес, потом продолжил:
– Вы – единственная журналистка, которой удалось взять интервью у Жака Реверди. С тех пор он больше не говорил…
В трубке прозвучал самодовольный смешок.
– Как вам это удалось? Чем объяснить эту честь?
Послышался новый смешок – этакое сдержанное мяуканье. Марк представил себе кошку редкой породы. Золотистая шерстка, зеленые глаза; и нарочитая томность.
– Все очень просто. Я была женщина.
– Женщина?
– Жак Реверди – соблазнитель. Охотник на женщин.
– Каким он показался вам при встрече?
– Очаровательный. – Она снова мяукнула. – Охотник на женщин!
Он вдруг вспомнил. Все ныряльщики были мастерами соблазнять дам. Жак Майоль, Умберто Пелиццари: настоящие сердцееды. Но для Реверди любовь служила лишь маской. Пизаи продолжала:
– Особенно улыбка. Очень медленная, очень сладкая. Такой фрукт, вы понимаете? И голос. Очень горячо. Знаете, женщины это обожают… И он любит женщины.
Ее неправильный французский и это мяуканье начинали действовать ему на нервы.
– Вы думаете, он виновен?
– Нет сомнений. Он убивает женщины.
– Его оправдали в Пномпене, так ведь?
– Такая юстиция в Камбодже. Но виновен, нет сомнений. Я почувствовала за улыбкой… Хочет кожу женщины.
– Вы