– Его святейшество ждет вас, брат мой…
Отец Себастьян сдержанно кивнул и вступил на территорию священных покоев.
Обстановка здесь разительно отличалась от хмурого монашеского стиля других помещений. Не было, правда, и излишней пышности. Но мрачная роскошь, царящая в зале для аудиенций и кабинетах Великого Инквизитора, приводила в замешательство визитеров и смущала умы помощников.
«Все дело в роскоши, недостойной духовного лица, – мрачно думал отец Себастьян. – Великий Инквизитор уже вообразил себя Императором».
Такая поспешность некоторым виделась признаком слабости, хотя, глядя на Самого, никто даже и думать не мог о подобном. Просто брали на заметку.
Инквизиторы – жестокие и мстительные люди, ведь им каждодневно приходится сталкиваться с ложью, ересью, происками магов и демонов, сохраняя при этом истовую веру в единственно верного бога. Себастьян прекрасно понимал, с кем имеет дело. А потому старался выглядеть самым лояльным и преданным помощником главы Церкви.
Великий Инквизитор Иоганн IV восседал в огромном кресле, спинка которого, черного дерева, покрытая церковной символикой и цитатами из Писания, высилась над головой мрачной башней, с вершины которой с подозрением взирал на вошедшего лик Всевышнего. Рядом стоял столик на изогнутых ножках, заваленный бумагами, придавленными толстым, с серебряным переплетом, томом. Мерно струился песок огромных песочных часов: Великий Инквизитор умел ценить время. Его святейшество изучал бумаги, и не нужно излишней проницательности, чтобы понять: большинство из них – доносы. Причем в большей части доносы членов братии друг на друга.
– Ваше святейшество… – Отец Себастьян скрючился в поклоне.
Не отрываясь от чтения, Великий Инквизитор небрежно протянул руку. Себастьян приблизился и припал губами к пухлым пальцам, унизанным перстнями.
Он каждый раз чувствовал унижение и злобу, целуя руку этого самодовольного интригана: ведь только в нем, Себастьяне, воплощается истинная воля Всевышнего, и место в этом кресле по праву принадлежит ему!
Но даже мускул не дрогнул на бледном лице. Слишком важны его цели, чтобы давать волю эмоциям.
– С чем пожаловал, брат Себастьян? – мощным баритоном поинтересовался Великий Инквизитор.
Этот голос был одной из причин стремительного взлета отца Иоганна, некогда рядового инквизитора в затерянном провинциальном городке. Его проповеди заставляли трепетать сердца простых прихожан, и братья-священники считали его чуть ли не новым пророком. Убеждением и угрозами отец Иоганн пробился на вершину церковной иерархии, умело подчинив себе инквизицию и вдохнув в нее зловещий огонь очищения.
И этому голосу больше всего завидовал отец Себастьян. В своих темных мечтах он нередко представлял себе, как в темной пыточной калеными щипцами вырывает этот ненавистный язык…
– В Магистрат