Всю мощь и силу собери,
Моим командам, ты, внимай!
Картина, та, что на стене,
Должна всю силу доказать.
Четыре всадника находятся во сне…
Их выхода теперь недолго ждать.
Сила тьмы тебе поможет,
Энергия невинных душ теперь твоя.
Жар твой – сон всадников встревожит,
От топота коней разверзнется земля.
Я Люцифер. Я повелитель!
Кровь моя – внесёт хаос на земле
Приглашение в наш мир примите,
Четыре всадника, явитесь мне!
После прочтения заклинания всё осталось на своих местах – огонь горел под чаном, а души так и остались плавать в крови Люцифера. Он с удивлением смотрел на картину, которая так и осталась недвижима. По залу прокатился шёпот и стон разочарования. К хозяину ада начало возвращаться его прежний облик – шрамы, обуглившаяся кожа и рога стали прежнего цвета. Глаза стали наливаться чернотой, руки крепко сжались в кулаки.
– Братья, по-моему, пора «делать ноги»! По ходу папа сейчас будет в ярости и всем не поздоровится – прошептал своим братьям Амдусциас.
Люцифер взревел от ярости. Вырвал из колонны, стоящей рядом, кусок камня и швырнул его в прикованного мученика, от чего того размазало по стене, оставив кровавый след. Потом в руках у него появился шар огня, и он его запустил в компанию чертей и демонов, стоящие около вольеров с адскими псами – несколько псов вырвались на свободу и убежали в сад, разрывая по дороге приговорённых мучеников. Девушки-танцовщицы и оркестр в ужасе зажались в углу, пытаясь уйти от разъярённого взгляда хозяина.
– Почему не выходит? Заклятие прочитано верно. Значит, вы мне подсунули испорченные души – проревел Люцифер, направляясь в сторону пришедших недавно гостей.
Четверо демонов застыли в ужасе на своих местах, ожидая неминуемой расплаты.
– Господин, я вам клянусь всеми силами ада, что эти души взяты у детей. Мы сами их отлавливали, опережая жнецов, чтобы они им не достались и их не отправили на небеса – сказал Асмодей, пытаясь разрядить обстановку и вымолить прощение у повелителя.
– Лжёте, предатели! Если бы они были чисты, то заклятие бы уже сработало – ответил Люцифер, хватая Асмодея за горло и поднимая вверх.
– Повелитель, он говорит правду. Души чисты – сказал Вельзевул, пытаясь защитить брата.
– Тогда в чём дело? Может, ты мне объяснишь? – парировал ответ Вельзевула, бросив задыхающегося Асмодея на пол, и подошёл к ответчику вплотную, глядя ему глаза.
Кто-то в конце зала попытался под эту неразбериху выскочить наружу, но хозяин заметил его и пригвоздил взглядом на стене у всех на виду, показывая этим, что никому отсюда лучше не выходить.
В зал отворилась дверь, и в неё вновь вбежал бесёнок, который до этого докладывал о прибытии демонов Люциферу. Он с трепетом и наслаждением