Дядя Томас, его жена Каролина и их годовалая дочка Ханна тоже были в народных норвежских костюмах. Мама надела свой бюнад, и даже папа вышел к гостям в чёрных брюках и белой рубашке с вышивкой на груди. Он говорил, что наденет и настоящий костюм, если мама попросит, но мама не стала его просить. Она видела, что папу смущают короткие бриджи и шерстяные чулки. Он боялся, что будет выглядеть в них глупо. Хотя морфар, дядя Томас и двоюродный дедушка Аслак выглядели вовсе не глупо, а наоборот – очень нарядно и стильно, подумала Лотта.
Дом мормор и морфар буквально гудел от голосов и смеха. Гостей собралось очень много. Хорошо, что по случаю праздника Лотте разрешили лечь спать попозже – она всё равно не смогла бы уснуть в таком шуме.
К ним постоянно подходили какие-то люди, обнимали маму, что-то говорили ей по-норвежски. Лотта почти ничего не понимала, хотя быстро вы учила, как по-норвежски звучит «А это, должно быть, Лотта!». Чуть погодя она отошла в сторонку, присела на подоконник и стала разглядывать яркие наряды гостей.
Потом к ней подошёл папа:
– Не хочешь чего-нибудь съесть? Или выпить горячего шоколада?
Лотта кивнула, папа взял её за руку, и они стали пробираться сквозь шумную толпу к большому столу, уставленному всевозможными угощениями. Было там и рождественское имбирное печенье, которое Лотта украшала глазурью вместе с мамой и мормор.
Но по дороге к столу папе пришлось остановиться, потому что с ним заговорил кто-то из гостей. Лотта закатила глаза и пошла дальше сама. Теперь, почувствовав запах еды, она поняла, что проголодалась.
В центре стола стояли огромные блюда с лютефиском – сушеной рыбой, вымоченной в каком-то специальном растворе до состояния густого желе. Лотта опасалась пробовать это странное кушанье. Мама говорила, что оно вкусное, но папа однажды шепнул ей по секрету, что это страшная гадость и он просто делает вид, что ему нравится лютефиск, чтобы не огорчать мормор. Лотта положила себе на тарелку немного бекона, варёной картошки и жареных свиных рёбрышек, заранее нарезанных на небольшие кусочки. Добавив ещё два имбирных печенья, которые пришлось пристроить на самом краешке тарелки, девочка огляделась в поисках свободного места, где можно присесть.
Повсюду вокруг были люди, от их громких голосов у Лотты трещала голова. Она моргнула, глядя на дрожащий свет свечей. Куда бы пойти, чтобы скрыться от этого шума?
– Лотта, с тобой всё в порядке?
Девочка медленно обернулась, надеясь, что к ней обратился кто-то знакомый. Перед ней, опираясь на палочку, стояла олдефорелдре. Прабабушка улыбалась, и Лотта улыбнулась в ответ.
– Ты такая красивая в этом платье, Лотта. Но у тебя усталый вид. Пойдём, посидим в моей комнате?
– Да, пойдём! У меня есть печенье, я с тобой поделюсь.
Они