– Сбегаю, если скажешь «пожалуйста».
Уши Тянь гневно шевелятся.
– Еще чего! Любезничать с девчонкой из Бумажной касты!
– А ничего, что у тебя, гордой дамы из Стальной касты, начальник тоже из Бумажных?
– Я привыкла, но все равно жалею об этом каждый день, – фыркает Тянь.
Она спешит обслужить очередного покупателя – а я улыбаюсь ей вслед. Она так гордо топорщит усы, а на самом деле очень нас любит. Тянь проработала в отцовской аптеке всю мою жизнь, она – член нашей семьи, несмотря на кастовые различия. Да, собственно, живя с ней, очень просто забыть, что кастовые различия вообще существуют. Мы с отцом принадлежим к низшей касте, Бумажной, а Тянь – к средней, Стальной. То есть она – что-то среднее между нами, людьми, и демонами, высшей кастой Луны. Поэтому тело у нее почти человеческое, но притом есть некоторые черты животного. Лицом Тянь сошла бы за одну из Лунных – голова у нее почти совсем как у рыси, с кошачьими глазами и высокими ушками, но ниже ключиц ее тело совсем человеческое, с обыкновенной светлой кожей.
За дверью Тянь приветствует покупательницу, а сама машинально пытается заправить за высокий воротник непослушный клочок шерсти. Но он не желает заправляться.
Я невольно усмехаюсь: хорошая шутка богов – даровать такой щепетильной и сверхаккуратной личности настолько непослушную и жесткую шерсть!
Выбравшись из бочонка, я могу получше разглядеть заказчицу, с которой говорит Тянь. Судя по одежде, это довольно высокопоставленная дама, имеющая связи с королевским двором. Это редкость в нашей провинции – встретить кого-то настолько богатого и знатного. Дама одета в элегантную тунику кебая, украшенную серебряными нитями и вышивкой, волосы собраны на затылке, чтобы открыть всеобщему обозрению пару изящных оленьих рогов, покрытых тонкими отростками, как виноградная лоза. Каста Стали, нет сомнений.
И пока я удивляюсь, почему такая почтенная женщина удостоила посещением нашу скромную лавочку, взгляд покупательницы скользит мимо Тянь и упирается в меня.
Глаза ее расширяются.
– Так значит, это правда.
Ее слова достигают моего слуха даже сквозь шум магазинчика. И я краснею до ушей. Конечно, теперь все понятно – она тоже слышала россказни обо мне.
Я быстро отворачиваюсь и ныряю в завешенный нитями бус дверной проем, чтобы поскорее убраться на задний двор. Эта элегантная женщина-олень в очередной раз напомнила мне о моей особенности – а заодно заставила осознать, как я сейчас выгляжу. Потная кожа, грязная одежда – на мне сейчас пара свободных полотняных штанов песочного цвета и рубашка с запа́хом, кое-как подпоясанная потрепанным пояском. Ноги до лодыжек покрыты камфорным маслом, которым я только что чистила бочку изнутри, мокрые волосы прилипли к щекам. Откинув пряди назад, я собираю их в хвост – и в этот миг мой разум уплывает в прошлое, меня накрывает воспоминанием.
Нежные руки, перевязывающие