Она долго приглядывалась к нему, пытаясь понять, узнает ли он ее, но все больше приходила ко мнению, что нет. Похоже, аббат видит перед собой все ту же Марию, дочь барона, что и раньше. Ей хотелось расспросить его, но она боялась. Кто знает, к чему приведут расспросы и не лучше ли просто промолчать. Все принимают ее за Марию – ну и ладно, даже она сама почти привыкла к новому отражению в зеркале.
Тем временем Маше стало гораздо лучше. Слабость отступила, а на щеках стал появляться румянец. Но, странное дело, чем лучше ей становилось, тем хуже ощущала себя Берта, приставленная к ней в качестве служанки.
Это была совсем еще молодая девушка с молочно-белой кожей, забрызганной многочисленными веснушками. Маша почти что подружилась с ней, насколько это позволила сама Берта, вечно краснеющая и повторяющая: «Простите, госпожа!»
Уже несколько дней Берта была словно сама не своя. Она еще больше побледнела и осунулась, так, что кожа казалась почти прозрачной, а на руках и шее отчетливо виднелись тонкие синие жилочки. Особенно плохо чувствовала себя девушка по утрам. Иногда, когда она приходила в Машину комнату, ее качало от слабости, а сев за работу, служанка постепенно погружалась в прострацию и могла долго сидеть, уронив на колени челнок, глядя неподвижными глазами куда-то в угол.
– Что с тобой? – спрашивала Маша.
Берта вздрагивала, будто разбуженная посреди сна, и лепетала свое обычное:
– Простите, госпожа! Сейчас все сделаю.
Маше было жаль бедную девушку, и она не раз отправляла ее отдыхать, чем провоцировала гневную отповедь со стороны тетушки.
– Слуги должны работать! – говорила леди Роанна, хмуря широкие, словно меховые, брови. – Они по натуре бездельники и лодыри, а ты поощряешь в них самое дурное! Милое дитя, если бы ты была доброй и рачительной госпожой, то, напротив, заставляла бы их работать, ради их же пользы!
– Но вы же видите, что Берта ослабла! – возражала Маша.
– Глупости! – громогласно возражала тетушка и уверенно, словно мечом, рубила воздух ладонью. – Слабость – болезнь благородных. Не выдумывай, дитя, то, чего нет! Однако… – леди Роанна замолчала.
– Что однако? – переспросила Маша.
– Странно на тебя болезнь повлияла. Ты словно стала совсем другим человеком, – задумчиво проговорила тетушка. – Ну да все в руках Божьих. Может, так оно