– Я тут это…. – Начал сладкоежка.
– Комнату что ли забыли, какая. – Мальчишка недавно заехал в номер, мог и забыть.
– Нет. А у тебя у тебя чайник есть? – Чего долго тянуть, сразу к делу.
– Не положено. – Чайник был, но они его прятали.
– А давай…. Давай, съедим торт. – Надо поделиться. Тамерлан, Тимур Гурген, меч справедливости благодаря умению разделить добычу от набегов на караваны и своему уму стал повелителем империи.
– Торт? – Это меняло дело.
– Ага.
– А ты что у себя в комнате не можешь съесть? – Лучше спросить. Вдруг потом мальчишка отцу расскажет. Объясняй потом, угостили.
– Роман, папка, ругаться будет. Да мне нельзя столько. – Приходится объяснять.
– Ты бы с кем-нибудь поделился. – Все же стоит попробовать отговорить мальчишку делиться с вахтенным.
– Вот я с тобой хочу поделиться. – Флай не был жадным. Прижимистым.
Флай прошел за стойку к солдату и начал развязывать свои коробки.
– Сейчас мы один порежем и съедим. Чтобы папка не узнал. – Последняя фраза, как заклинание. Чур меня.
– А папка это кто? – По приказу какого генерала парня допустили в воинскую часть.
– Рома.
– Это тот, который на костыле? – Догадался Гриша.
– Он. Ты ему только не говори, а то он, вообще, доктору скажет. – В голосе жалость к самому себе.
– Тебе, что доктор запретил? – Такое бывает. Врачи многое запрещают.
– Доктор, говорит, что у меня живот заболит. А он у меня не заболеет. Доктор мне обещал клизму поставить. – Пал Палыч полагал себя, и справедливо, лучшим специалистом по здоровью драконов.
– Ну, если так. Давай, я не откажусь. Главное, чтобы кто не увидел. – У Гриши на то были свои причины.
Флай открыл коробку с тортиком. Откуда-то достал ножичек. Порезал торт.
– Тебе кусочек. Это мне, Флаичке. – Сколько нежности в последнем слове. Возлюби ближнего своего, как себя. А зачем любить ближнего? Пусть сам себя любит.
– Кому? – Гриша не понял о ком речь.
– Мне, Флаю. А тебя как зовут? – Сейчас и познакомимся.
– Гришкой. – Поведал солдат военную тайну.
– Вот это Гришке. Так, вот еще. – Флай делил торт.
Гришка ел торт. Флай просто с неописуемой быстротой поглощал куски сладости.
– Слушай, у тебя действительно живот может заболеть. Как ты можешь столько съесть? – И сам набивал рот этой стряпней.
– Могу. Главное, чтоб никто не видел. Они меня ругают. – Весь измазался кремом. И что? В фильмах бойцы с тяжелой раной, измазанные кровью, бросаются на врага. А на торт смогут? Флай может.
– Ты сладкоежка, однако. А что твой папка генерал? – Момент истины. Узнать звание Романа.
– Нет. Он Роман. – Роман, гордое имя. Тут звания не нужны. Древний Бог, такое звание есть. Генералиссимусов было несколько.