«… и духов миров»! Это не опечатка и не ошибка перевода. Это доказательство того, что предки…»
На следующий день голова Тимура гудела. Как всегда после ночи, наполненной лихорадочным уничтожением одних информационных пластов и подделыванием других. Однако горло, цветущее синяками, добавляло в букет впечатлений новые оттенки. Самурай древнего клана Тайра (он же соратник и друг детства Кикути Нобору, он же разыскиваемый по всей Акане террорист, он же верный охранник вдовы своего господина) идею замужества не одобрил.
Где-то посреди дискуссии, развернувшейся относительно надменного самурайского неодобрения, Тимур узнал это резкое лицо, эти экономные, отточенные движения. Вспомнил, что встречались они ранее. Вспомнил эхо тяжелых десантных ботинок, неумолимую руку, тянущую его за шкирку, раздраженный голос.
Вспомнил, почему так ненавидит он высшие сословия. И благородных бойцов-самураев. И великих владык Кикути.
И вот с этим теперь придется жить в одном доме?
«Канеко, во что ты ввязался на сей раз?»
Тимур сморгнул, прогоняя все еще стоящие перед глазами каталоги муниципального медицинского архива. Медленно сел.
Будь он дома (если упрятанный среди выработанных шахт бункер с единственной комнатой и стоящей в ней капсулой жизнеобеспечения можно было назвать домом), его физическое тело сейчас было бы опутано системами контроля и сенсорными вуалями. Однако клан Фудзивара явно придерживался старинных эстетических норм: технология должна быть вписана в окружающее пространство. А пространство должно было являться естественным продолжением технологии. С виду простая циновка, на которой оставалось тело ушедшего в Паутину, заботилась о дыхании, питании, выделениях организма, поддерживала мышечный тонус и влажность кожных покровов. Заодно медицинская программа контролировала процесс восстановления в тканях поврежденного горла.
Тимур проверил внутренние часы, глубоко вздохнул. Представил стилизованный символ: ворота без створок, ведущие в никуда. Нырнул в домашнюю сеть поместья.
Здесь тоже все было выдержано в древних традициях благородных семейств. Внутренний сайт полностью, до мельчайших деталей повторял дизайн реального помещения. Мягкие линии сводов, резьба по камню, узорные перегородки. Идя по закрытой галерее, Тимур не смог уловить ни единого отличия между пространством физическим и виртуальным. Художник такого уровня, как Кимико, легко мог ввести сюда целую вселенную – анфиладу миров, один другого ярче. Вместо этого был приглушенный аскетизм, вытертый за столетия пол, тонкая вязь трещин на потолке.
Ждущая в гостевом зале строгая хозяйка.
– Госпожа, – подобающий случаю поклон. – Белое вам к лицу.
– Благодарю вас, советник.
Ее аватара также соответствовала высоким традициям – точная копия физического тела. Лишь вместо мягких домашних шелков – сложное платье, несколькими уровнями спускающееся до самого пола.