– С того дня, как нам пришлось спешно покинуть Дарбион, меня не оставлял вопрос: что же такое Тварь… – произнес Кай.
Несколько человек из молодых болотников недоуменно заулыбались. Вот уж вопрос! Разве можно сомневаться в ответе на него?
– Здесь, в Болотной Крепости Порога, – сказал Кай, поймав эти улыбки, – ответ очевиден. Но Твари встречаются не только у Порога… – Кай повернулся к Магистру, упершему выбритый подбородок в кулак, и сэр Скар тут же утвердительно кивнул. – Поэтому я стал отталкиваться от такого определения: Тварь – нелюдь, враждебная людям. Может ли человек стать Тварью? Да. Каждый оборотень когда-то был человеком. И чернолицые… – Тут Кай запнулся. И не стал договаривать.
Один из молодых болотников, сидевший прямо напротив Кая – белокурый и отчаянно синеглазый, в доспехе, изготовленном из наспинных пластин Крылатых Гадюк, сидевший, опираясь обеими руками на короткий меч, выточенный из иглы Гадкого Дикобраза, – воспользовался паузой и несмело подал голос:
– Брат Кай! Могу ли я задать вопрос тебе?
Кай знал имя этого юноши – Ранк, но с ним самим, кажется, никогда не разговаривал. Ранка привезли на Болото в то самое время, когда Кай, окончив обучение, избрал для себя путь воина и вошел в Крепость. Обычно рыцари-болотники, восстанавливающие силы после серьезных ранений, навещали Укрывище, где помогали Мастерам тренировать учеников. Но тогда, когда и Каю выпало на время вернуться в Укрывище, Ранка там уже не было. Он перешел жить на Охотничьи Хутора, так как посчитал, что стать охотником и снабжать рыцарей в Крепости дичью – и есть его призвание. Не так давно, видимо, сердце позвало его в Крепость. То, что Ранк стал рыцарем совсем недавно, Кай понял по состоянию доспеха юноши. Латы из пурпурных, покрытых лиловыми разводами пластин Крылатой Гадюки покрывала густая сеть засечин, кое-где виднелись темные пятна огненных и магических ожогов. Ранк явно получил доспехи в арсенале, ему еще не довелось уничтожить свою первую Тварь, чтобы использовать ее для изготовления собственного доспеха.
– Ты говорил, брат Кай, что эти… чернолицые любят золото, – сказал Ранк. – Разве Тварям свойственна жажда золота?
– Дети Ибаса не используют золото на свои нужды, – ответил Кай. – Они вообще не имеют никаких потребностей, кроме одной: служить своему хозяину. Они впустили в себя его силу, а тот человек, кто – вольно или невольно – поддался Твари, уже не может быть человеком. Две чуждые сущности не могут находиться подле друг друга – как не могут соединиться огонь и вода. Более слабый поддается более сильному. Тварь не может стать человеком; по крайней мере, никто нигде и никогда этого не видел. Это вообще