– Ты так дрожала ночью, – извиняясь, сказал тролль, – что я не удержался и решил тебя согреть. Не смотри на меня так, ничего предосудительного не было. А теперь разомнись, сейчас капитан встанет, лучше быть в форме.
– В форме? – Я попробовала потянуться и поняла, что имел в виду Драниш.
От сна в неудобной позе и на жесткой лавке все тело затекло и болело. Каждое движение давалось с трудом. Каждый самый маленький поворот головы пронзал шею кинжально-острой болью. А как болели бока, бедра и прочие мягкие части тела, которые были непривычны ко сну на жестком ложе и в неудобной позе!
– Попей водички. – Тролль кивнул на болтающийся на крюку чайник. – Я бы размял тебе мышцы, но не могу отвлечься от управления.
– Понимаю, но все равно спасибо.
После глотка холодной воды я немного взбодрилась и даже смогла сама размять себе шею и плечи.
Внезапно легкий и холодный утренний туман пронзил тонкий переливчатый серебряный звук.
– Подъем! – раздался голос капитана.
Я поспешила в фургон.
Ярослав, свежий, бодрый и причесанный, раздвигал полог, впуская в теплую духоту холодный воздух. Тиса уже скатывала одеяла, а Даезаэль сидел на своей постели, очумело тряся головой. А вот Персиваль крепко спал, всхрапывая на каждой кочке.
– Просыпайся, ты! Эй, Персиваль! – позвала Тиса.
Гном никак не отреагировал, и даже чувствительный пинок под ребра, отвешенный воительницей, заставил его только перевернуться на другой бок.
Фургон тем временем потихоньку сбавлял скорость, пока совсем не остановился.
– Стоянка! Все свободны, – объявил капитан. – Через десять минут жду вас всех здесь.
– Расчесаться не забудь, – бросила Тиса, проходя мимо меня. – Позоришь нас своим видом.
Я торопливо принялась расплетать косу, спрыгнув на землю. Очутиться на ровной, некачающейся поверхности оказалось для тела настолько удивительным, что первые несколько шагов я сделала очень неуверенно, но, возвращаясь к фургону, уже полностью освоилась, и даже успела несколько раз потянуться, чтобы вернуть телу гибкость.
Пока я заплетала косу, капитан пытался разбудить Персиваля. Максимум, чего ему удалось добиться, – невнятного бормотания «сейчас, мамочка, еще чуть-чуть».
– Дохлый номер, – высказал свою точку зрения тролль. – Помнишь, Ярик, у нас в сотне был Семка? Такой же тип.
Волк мрачно кивнул. Они с троллем дружно схватили Персиваля за руки и ноги и вытащили наружу.
– Тяжелый, чаха на него нет! Я начинаю восхищаться гномьей матушкой. Это же надо – такого сыночка каждое утро будить, – пропыхтел Драниш, удерживая Персиваля в горизонтальном положении, пока Тиса бегала на козлы за чайником.
Утреннее