Я невольно подумал, что полковнику Мак-Эндрю будет не так-то легко это сделать – Стрикленд был дюжий малый, – но промолчал. Как это печально, что оскорбленной добродетели не дано карать грешников. Я вторично сделал попытку откланяться, как вдруг вошла миссис Стрикленд. Она успела вытереть слезы и припудрить нос.
– Мне очень жаль, что я не совладала с собой, – сказала она. – Хорошо, что вы еще не ушли.
Она села. Я окончательно растерялся. Мне было неловко заговорить о предмете, вовсе меня не касающемся. В ту пору я еще не знал, что главный недостаток женщин – страсть обсуждать свои личные дела со всяким, кто согласен слушать. Миссис Стрикленд, казалось, сделала над собой усилие.
– Что, об этом уже много говорят? – спросила она.
Я был озадачен ее уверенностью в том, что мне известно несчастье, постигшее ее семью.
– Я только что вернулся. Я не видел никого, кроме Розы Уотерфорд.
Миссис Стрикленд стиснула руки.
– Скажите мне все, что вы от нее слышали.
Я промолчал, но она настаивала:
– Я хочу знать во что бы то ни стало.
– Вы же знаете, что она охотница посудачить. Веры ее словам давать нельзя. Она сказала, что ваш муж оставил вас.
– И это все?
Я не счел возможным повторить прощальную реплику Розы Уотерфорд насчет девушки из кафе и соврал.
– Она не говорила, что он уехал с какой-то женщиной?
– Нет.
– Это все, что я хотела узнать.
Я стал в тупик, но все-таки сообразил, что теперь мне можно уйти. Прощаясь, я заверил миссис Стрикленд, что всегда буду к ее услугам. Она тускло улыбнулась.
– Благодарю вас. Но вряд ли найдется человек, который мог бы что-нибудь для меня сделать.
Слишком застенчивый, чтобы высказать ей свое соболезнование, я повернулся к полковнику, намереваясь проститься с ним. Он не взял моей руки.
– Я тоже ухожу. Если вы идете по Виктория-стрит, то нам по пути.
– Отлично, – сказал я. – Идемте!
Глава девятая
– Скверная история, – проговорил он, едва мы вышли на улицу.
Я понял, что он пошел со мной, чтобы еще раз обсудить то, что уже часами обсуждал со свояченицей.
– Понимаете ли, мы даже не знаем, кто эта женщина, – сказал полковник. – Знаем только, что мерзавец отправился в Париж.
– Мне всегда казалось, что они примерные супруги.
– Так оно и было. Как раз перед вашим приходом Эми говорила, что они ни разу не повздорили за все время совместной жизни. Вы знаете Эми. На свете нет женщины лучше.
После столь откровенных признаний я счел возможным задать ему несколько вопросов.
– Итак, вы полагаете, что она ни о чем не подозревала?
– Ни о чем. Август месяц он провел в Норфолке с нею и с детьми. И был такой же, как всегда. Мы с женой ездили туда на несколько дней, и я играл с ним в гольф.