Вельможа не пытался скрыть свои чувства. Он впал в экстаз и был беззащитен так же, как во время оргазма. Таита не упустил момент:
– Затем Осирис заговорил снова: «Во всех сих удивительных событиях проводником тебе послужит маг Таита, ибо он адепт всех мистерий и знаток лабиринтов. Следуй в точности его наставлениям, и награда, которую я тебе обещал, станет твоей».
Он наблюдал за реакцией Наджи. «Не слишком ли сильно я надавил?» – спрашивал себя чародей. Но регент явно принял этот совет без колебаний.
– Что еще, Таита? Что еще сказал мне великий бог?
– Тебе ничего, мой господин. Он обратился напрямую ко мне. Сказанное им достигло сокровенных глубин моей души, потому как бог возложил на меня тяжкую ответственность. Вот в точности его слова, огнем выжженные на моем сердце: «Таита, повелитель лабиринтов! Отныне ты не будешь знать иной любви или долга. Ты станешь слугой моего царственного и божественного брата Наджи. Единственной твоей заботой станет помочь ему исполнить веление судьбы. Ты не закончишь трудов, пока не увидишь, как двойная корона Верхнего и Нижнего Египта увенчает его голову».
– «Не будешь знать иной любви или долга…» – промолвил Наджа.
Он, похоже, оправился от большей части последствий своего испытания. Силы стремительно возвращались к нему, а в желтых глазах появился привычный хитрый блеск.
– Так ты принял поручение, возложенное на тебя великим Осирисом, маг? Отвечай честно и без утайки: мой ли ты человек отныне или не внял словам великого отца?
– Как мог я не внять всемогущему богу? – сказал Таита просто.
Старик склонился и коснулся лбом досок палубы. Взяв обеими руками необутую правую стопу Наджи, он поместил ее себе на голову.
– Я принимаю поручение, возложенное на меня богами. Я ваш человек, ваше священное величество. Сердцем, умом и душой я принадлежу вам.
– А как же прочие обязательства? Что будет с клятвой верности, данной фараону Неферу-Сети при его рождении и совсем недавно, при его коронации?
– Ваше величество, великий бог Осирис освободил меня от всех данных прежде клятв. Ни одна из них не имеет для меня значения в сравнении с той, которую я дал вам.
Наджа поднял его и посмотрел прямо в глаза, ища в них признаки предательства или обмана. Таита спокойно встретил его взгляд. Он ощущал, как сомнения, надежды и подозрения роятся в голове регента, словно крысы в корзине, предназначенные на корм царским соколам. «Желание – отец поступка, – подумал евнух. – Он поверит, ибо отчаянно хочет, чтобы это было так».
Маг видел, как сомнение исчезло из желтых глаз, и вельможа обнял его.
– Я верю тебе, – сказал Наджа. – Когда я надену двойную корону, ты получишь награду превыше той, которой мог ожидать или представить.
В последующие дни Наджа не отпускал Таиту от себя, и старик воспользовался приобретенным весом, чтобы переменить