И в итоге так я, в общем, увлёкся этими размышлениями, что и не заметил, как вошли Корнеев с Пашей. Корнеев, как-то странно на меня посмотрел и убрал бумаги в тумбочку. Я сделал вид, что ничего и не видел. К чему торопить события? Хотя, конечно, так и подмывало узнать, чем они там, сволочи, занимаются! Гиперболоид сооружают?
Впрочем, всему своё время. А время сейчас известно – обеденное! «Святой полдень» – как говорит Дубовой. Паша прихватил шахматы, и мы двинули в столовую. В турнирной таблице нашего лихого мини-клуба мне предстояло сегодня три партии. Доктор рекомендовал напрягать мозги по полной! Паша, ловкач, таки познакомился вчера с Рыженькой – оказалось разрядница! Согласилась играть с нами. Надо попросить всё-таки кого-нибудь из персонала привезти мой телефон. Ленты не читаны! Рыженькую зафрендить обязательно. Сто процентов у неё там где-нибудь во френдах должна быть Загипсованная. А она, кстати, ничего такая. Симпатичная!
Глава 3. Доктор
– Посиди пять минут, я подготовлю аппарат.
Техник высунулся из двери кабинета, оглядел меня и, кивнув, скрылся.
Я присел на диванчик в предбаннике. На низком столике у дивана валялись россыпью брошюрки с Красным крестом в верхнем углу. С обложек задорно глядели весёлые желудки и кишечники. Пучеглазая печень, раззявив во всю ширь белозубый рот, бойко вздымала большой палец: «Первое правило здорового питания. Советы специалистов!». Стеклянная панель стола бликовала огнями потолочных ламп. Кругом витал стойкий медицинский запах.
Я заложил руки в карманы больничной пижамы, поёрзал на краешке и, вытянув ноги, скрестил ступни. «Я пугливое сердце Джека!». Сегодня вечером на выписку. Разве нет? Ожидание волнительно. Да, конечно, было небольшое ухудшение в последние два дня. Провалялся в палате, никого не видел, никуда не ходил. Но и Доктор не приходил все выходные. Сестрички не выдадут – сказал им, что готовлюсь, обложился книгами, хотя читать почти и не мог, зрение опять пошаливало. Да и сейчас ещё как-то не всё стабильно, но дальше затягивать нельзя. Хватит тут прохлаждаться! Пройдёт всё само, бывало и хуже. Пора на работу, в проектную группу!
И вялость пройдёт, и тошнота… В поле зрения, словно подводный морской конёк, проплыл, переливаясь и резво сокращаясь, какой-то «червячок-колбочка». Я моргнул, червячок взмыл к потолку вверх и тут же вновь стал стремительно опадать к полу вниз, и затем пропал. В центре взгляда