Суд прощает воронов, но не прощает голубок.
Тому возмездием за преступление был крест, а этому царская диадема.
Ты можешь обнаружить страдание души, сокрытой в больном теле, как можешь обнаружить и ее радость: ведь лицо отражает и то и другое.
Гай Плиний Цецилий Секунд (Плиний Младший)
Римский государственный деятель, писатель.
Беда часто делает людей остроумными.
В какие узкие пределы втиснута жизнь множества людей!
Все, однако, можно если не победить, то смягчить искусством и старанием.
Важно не звание человека, а его дело.
Величайшая радость в жизни человека – быть любимым, но не меньшая – самому любить.
Время кажется тем короче, чем оно счастливее.
Всякая хорошая книга тем лучше, чем она больше.
Гремит, сверкает и приводит в смятение не речь увечная и обкорнанная, а возвышенная, льющаяся широким великолепным потоком.
Для большинства в длинном рассуждении есть нечто внушительное, весомое; меч входит в тело не от удара, а более от нажима, – так и слово в душу.
Для печали есть предел, для страха – нет.
Если ты рассчитываешь на потомков, то для них недоделанное то же самое, что неначатое.
Есть некоторое наслаждение и в печали, особенно если ты выплачешься на груди у друга, который готов или похвалить твои слезы, или извинить их.
Живой голос, как говорится, производит гораздо больше впечатления. Пусть то, что ты читаешь, будет сильнее, но в душе глубже засядет то, что запечатлевают в ней манера говорить, лицо, облик, даже жест говорящего.
Змеи змей не кусают.
И радость, и утешение – в науках.
Изобразить нельзя, как одушевляют действия ума телодвижения.
История не должна переступать пределов истины, и для честных поступков достаточно одной истины.
История пишется для установления строгой истины.
Как в человеке, так и в государстве тяжелее всего болезнь, начинающаяся с головы.
Книги надо не прочитывать, но читать и перечитывать.
Кротость особенно похвальна тогда, когда причина гнева вполне справедлива.
Лицемерная любовь хуже ненависти.
Лучше ничем не заниматься, чем заниматься ничем.
Лучше сказать лишнее, чем не сказать необходимого.
Людей охватила такая страсть к наживе, что, по-видимому, они больше находятся под властью своего имущества, чем сами владеют им.
Люди по своей природе любознательны; и ничем не прикрашенное знакомство с фактами прельщает даже тех, кто с удовольствием слушает болтливые небылицы.
Люди, преданные наслаждениям, живут одним днем: кончилось сегодня – и нет причины жить.
Мнения ведь подсчитывают, а не взвешивают.
Можно мириться с беспорядочной сумятицей в жизни юноши; старикам к лицу спокойная, упорядоченная жизнь: напрягать свои силы поздно, добиваться почестей стыдно.
Молвы боятся многие, совести – кое-кто.
Молодость и средний возраст мы