Я заинтересованно смотрела на неё:
– И директор ночами работает?
– Конечно!
– А у него семьи нет что ли?
– Какая семья у видящего? Ни днем, ни ночью покою нет. Целыми сутками тута. Ну, кроме тех дней, когда наверх вызывают.
Я вспомнила про Дворец Советов и кивнула, соображая, про что говорит Егоровна.
– Вот и столовая, – улыбнулась она.
За несколькими столиками ещё сидели посетители. На меня никто не обратил внимание. Только повариха улыбнулась, спросив, что я буду есть. Я полезла за кошельком и вспомнила, что он в раздевалке в сумочке. Желудок покрутил пальцем у виска и обиделся на меня.
– Я, кажется, деньги наверху забыла, – пролепетала я с жалким подобием улыбки, но повариха махнула рукой.
– Завтра занесёшь. У нас так можно. Шашлык будешь?
Я плотоядно кивнула:
– И компот из сухофруктов!
Она вписала меня (даже не спросив фамилии) в свою тетрадку и протянула поднос с ужином.
– Приятного аппетита!
Поблагодарив добрую женщину, я устроилась за столиком и принялась смаковать мясо. Не успев доесть и половину порции, я увидела, как в столовую влетел Родион с абсолютно бешеными глазами. Оглядев столики, он кинулся ко мне, размахивая руками:
– Ты куда делась? Сказал же, сиди в комнате отдыха! Давай, поднимай свой зад! Там какая-то чепуха!
Я чуть не обиделась на слово «зад», но, поразмыслив, решила, что это всё-таки комплимент. А Родька схватил меня за руку и дёрнул к выходу. Я только с сожалением оглянулась на свой ужин. Мясо было просто необыкновенным…
В реакторной уже было много народу. В том числе и Иван. Они бурно обсуждали, прогонять ли меня ещё через цилиндр или нет. Когда я появилась в дверях, разговоры смолкли.
– Эта что ли? – оценивающе посмотрел на меня дядька в старом потрёпанном костюме.
Ваня кивнул и подозвал меня к себе.
– Это Василиса. Наша новая ученица. Говорящая…, – он выдвинул меня вперёд перед мужиками разных возрастов, – Она нашла суккуба!
Я ахнула и оглянулась на Ивана.
Он только чуть заметно кивнул мне. Значит, суккуб. Мужик… Мужик???
– А разве суккубы мужиками бывают? – спросила я.
Тот, который был в поношенном костюме, скривился, смерив меня быстрым взглядом. Но ответил мне Иван.
– Бывает, если чей-то лик выпьет…
– Это значит, – начала соображать я, не обращая внимания на остальных, – что до этого он убил кого-то из мужиков и обратился им?
– Ничего это не значит, – отмахнулся от меня пиджак, – не мешайте принимать решение, девушка. Ваня, убери её пока!
Ваня потянул меня за плечи в сторону. Я злобно зыркнула на того мужика и прошептала с обидой:
– Хоть бы пиджак погладил…
Иван услышал это и закрыл мне рот ладонью, зашипев в ухо:
– Что ты творишь! Он тебя сейчас в лягушку превратит! Будешь Василиса-Царевна!
Я