– За меня? – я удивлённо посмотрела на него, – Почему опять из-за меня всё?
– Ну, во-первых, за то, что пропустил и не сразу понял, кто Вы, – Всеволод поднялся и зашагал по своему шикарному ковру, – во-вторых, за то, что напугал до полусмерти, и из-за этого пришлось воспользоваться порталом времени,… что у нас категорически запрещено! В-третьих, стал причиной необоснованного наказания продавщицы из магазина продуктов. Перечислять дальше?
Я кинула недовольный взгляд на Ивана и тихо произнесла:
– Всё рассказал?
Ваня только руками развёл и покачал головой, сетуя на мою недогадливость.
– А мне не нужно ничего рассказывать, – склонился директор надо мной, – я – видящий…
Я только плечами пожала, не понимая всей трагичности сказанного.
– Ладно, всему своё время, Василиса. Сегодня отправляйтесь в инкубатор. Ваня проводит.
И, не прощаясь, он снова отвернулся к окну.
Сразу за дверью кабинета Ваня набросился на меня за незаслуженную обиду:
– Если бы ты знала, что мне за тебя было! Ты думаешь, почему я неделю не появлялся? Сёве ничего и рассказывать не нужно! Он вот так стоит, на Москву сверху смотрит и всё про всех знает…
Наши гулкие шаги раздавались в пустом коридоре эхом.
– Пока идём до инкубатора, давай, я тебе всё объясню, – наконец он понизил тон и улыбнулся, – Сёва, он – видящий. Поэтому должность такую занимает, надзорную. Но и он не главный. Есть и поглавнее.… Но о них потом…
Я начала соображать, что Сёвой он называл директора, то есть Всеволода Воеводьевича.
– Егоровна, – продолжал Ваня, ведя меня за руку по витиеватым коридорам, – она – лифт.
– Лифтёрша? – перебила я.
– Нет. Она – лифт и есть. То есть их нельзя разделить. Я бы сказал, она его душа. Типа как домовые в доме, а она в лифте. Тот, который на входе, большой такой охранник, он – волк. Не оборотень и не собака, а именно волк. У него зрение и слух, как у волка. Мимо мышь не проскочит. И нюх ого-го! Поэтому только по кулонам нас и определяет. А читать-писать не умеет. Вот он тебя обнюхал, что сфотографировал. Теперь даже не посмотрит в твою сторону, потому что своя…
Я слушала его внимательно и улыбалась. Он тут был, как дома, и всё вокруг принимал и понимал. Чего нельзя было сказать обо мне.
Я до сих пор не понимала, кто я такая, что тут делаю, и куда меня ведёт Иван.
– А ещё, у нас тут есть своя дюймовочка, – он так хитро посмотрел на меня, что я тут же глянула себе под ноги, а Ваня захохотал, – да не, она не настолько маленькая в жизни! Просто обладает свойством уменьшаться, когда захочет. Вплоть до миллиметра.
– Вань, скажи, – заинтересованно смотрела я на него, – и все они уникальны, или есть в мире одинаковые маги?
– Конечно, есть! Например, таких, как я, много. Я лично знаю пятерых портальщиков. – закивал он.
– А я, значит, уникальная?
– Ну, практически, да, – задумчиво протянул он, и открыл железную, обитую дерматином дверь, – вот и