И тут доктор Джонс понял, что самое время взять другую ноту. Мисс Кэмден ясно давала понять своим видом, что еще одно слово, и она приложит графин к чьей-нибудь черепной коробке. Кто его знает, какой из двух предметов окажется крепче.
– Лили, почему все-таки Орлофф собирался навестить тебя в Непале? На это можно ответить без воплей?
– Наверное, чтобы забрать свой «кулон». По крайней мере, я так поняла его первое письмо месячной давности. Спустя пару недель, правда, он направил новую бумагу, в которой отложил визит на неопределенный срок. А пять дней назад телеграмма, теперь из Стамбула, – что спешно выезжает сюда…
Джонс сел, закинув ноги на стол, и покивал в такт своим мыслям:
– Одновременно он заявляется в консульство, собираясь что-то переслать в Штаты, причем на мой адрес. После чего пропадает с концами… Он вообще кто, американец?
– Нет, британский джентльмен, не чета тебе, жлобу.
– Так что ты все-таки напела ему про меня, Лили? Признавайся. Не у тебя ли он выведал мой адрес?
Реакция женщины опять была крайне нервозной, графин из толстого стекла опасно задергался в ее ладони. Профессор вынужден был переключиться на другое.
– Ладно, показывай «кулон». Думаешь, я не заметил, как ты что-то выскребла из костра?
Лилиан, не капризничая, протянула ему вещицу, выудив ее из весьма интимного места. Выпавшие при этом деньги она суетливыми движениями заправила обратно.
Разговор был прерван томительной паузой.
В самом деле, древнеегипетская, думал доктор Джонс, прощупывая мыслью изделие неведомых мастеров. Пожалуй, на все семь тысяч тянет, но это главная тайна. Что-то похожее я видел в одной книжке. Ага, проклевывается… Головной убор бога Ра. Наверняка из раскопок в Пер-Рамзесе или Танисе (что одно и то же) – городе, основанном по велению Рамзеса Великого. Сдается мне, в честь этого головореза было названо и заведение Лилиан, ныне упокоившееся в руинах, – также, как и сам Танис. Забавное совпадение… Зачем мог понадобится так называемый кулон нацистам? Следуя логике, он им ни к чему. Хотя, в голове у них каша вместо логики… Если апокриф Питерса известен этим группен– и труппенфюрерам, то…
– Слушай, Лили, дорогая, – спросил Джонс, – а твой Орлофф не нацист случаем? Он как здоровался, «хэлло» или «хайль»?
– Ну, ты чудак! – хохотнула в ответ женщина, этим и ограничилась. Наверное потому, что снова хлебнула из графина с ячменной водкой.
– А не говорил ли твой закадычный дружок слова «ковчег», «скрижали Завета»?
– Ты о чем, Инди?
– О Ковчеге со Скрижалями Завета, который был похищен солдатами Шешонка I из Иерусалимского храма в 929 году, разумеется, до Рождества Христова. Сам фараон был правителем ниже среднего уровня, хотя явно желал примазаться к славе Рамзеса Великого. Оттого резиденцию себе устроил в Пер-Рамзесе. Сразу протягивается ниточка к «кулону», снятому с головы Ра именно в этом городе.
– Надоели мне твои фантазии, – недовольно