Вдруг почувствовал лёгкий толчок в спину. Я оторвал глаза от перископа и увидел перед собой неестественно бледное лицо начальника поезда.
– Свяжись с капитаном – произнёс он с явственно слышимой дрожью в голосе – Что-то не так.
– Связь с начальником конвоя! – приказал я своему связисту. Тот закрутил ручку аппарата.
– Обрыв линии! – крикнул связист – щуплый паренёк в униформе на два размера больше.
Я поглядел на начальника поезда. Он бешено крутил свой перископ из стороны в сторону, прильнув к окуляру. Пальцы рук, сжимающие рукояти, побелели до синевы.
– По рации давай! – приказал я, выругавшись.
Связист надел наушники, покрутил рукояти настройки и беспомощно развёл руками. Чудо техники работать явно не желало.
– Ракета! – раздался крик наблюдателя сверху – Срочная остановка!
– Экстренное торможение! – дал команду начальник поезда – Полный реверс!
Вахтенный рванул ручку машинного телеграфа. Раздался истошный визг, будто где-то поблизости резали поросёнка. Всё, что не было закреплено, включая людей, не успевших ухватиться за что-нибудь, полетело к передней стенке отсека. Через несколько секунд визг стих. Упавшие, ругаясь и кряхтя, начали подниматься.
– Сколько у вас людей? – спросил начальник поезда.
Я понял, что он имеет в виду бойцов охраны конвоя. В охране была полная рота из четырёх взводов, всего сто пятьдесят два человека, включая капитана, меня и четырёх лейтенантов. Получив мой ответ, пожилой лейтенант, как мне показалось, успокоился.
– Бог даст – отобьёмся – проговорил он себе под нос.
В бронепоезде находилось пять моих бойцов, включая связиста, которого, честно говоря, бойцом можно было считать с большой натяжкой. Остальные из роты охраны были раскиданы по эшелонам. Что же делать? Приказов от капитана нет, начальник поезда сам растерялся. В любом случае, надо отдавать хоть какие-нибудь команды. Главное – дать понять людям, что всё под контролем, чтобы не поддавались панике.
– Лейтенант! – Я не узнал своего голоса, настолько он был твёрдым и жёстким – Все расчёты – по боевому расписанию. Дополнительных наблюдателей – наверх. Быть в готовности к отражению нападения.
– Да, сеньор! – пожилой лейтенант вытянулся и вскинул руку к виску. Глаза, прежде почти безумные, приняли осмысленное выражение. Он тут же принялся отдавать команды. По отсеку прокатился топот ног и через полминуты затих – все люди заняли свои места. Я посмотрел на своих бойцов, которых буквально накануне отъезда отобрал из четвёртого взвода. Они стояли передо мною с карабинами в руках. Узнать что-либо о каждом не было возможности, так как тех двух недель, за которые собрали роту охраны конвоя, было явно недостаточно для того, чтобы познакомиться с полутора сотнями человек. Мне не было даже известно,