– Что за пошлятина! – не сдержалась начальница – Ты можешь нормально отвечать? Что ты пугаешь нас.
– «Уже на ты?!»
Усмехнулся Зина и вспомнил, как после восьмого класса, ходили группой в турпоход по местам боевой славы времён гражданской войны. На второй день пешего перехода, заплутали в заболоченном лесочке. Когда, во второй раз, вышли на полянку и поняли, что ходят по кругу, притихли. А Зина, возьми да ляпни – Их тела нашли только через месяц!
Все! И пацаны, и девчонки, и даже вожатые, окрысились на него, не оценив юмор.
Зина не обиделся. Его чёрный юмор сработал. Все как-то сосредоточились, оживились и, через полчаса, вышли к хутору.
И Зина спокойно ответил.
– Если авария серьёзная, то мы здесь просидим ещё часа полтора.
– А сколько мы здесь уже? – у мм прорезался голос.
– Не знаю – ответил Зина – В таких ситуациях кажется, что время остановилось. Может пятнадцать, может двадцать минут.
– Ой – опять засопела мм – Мне кажется, что мы здесь уже целую вечность.
– Оий! – и она стала сползать по стенке лифта
– Ты чего? – подхватила её начальница – Плохо?
– Оий! Я писать хочу. Оий! Описаюсь. Оий …
– Отвернись!
Зина повернулся к стенке.
– Да темень же. Не видно ничего …
Зашуршал подол, потом скрипнули по ляжкам трусики и зашипела моча, распространяя острый запах.
– У вас нет влажной салфетки? – мм успокоилась.
– Нет. Нету.
ММ вздохнула – Опять трусами.
В тишине было слышно, как ткань трётся по волосам лобка.
А у Зины запылали уши: член вставал, упираясь в стенку!
Запах не выветривался и начальница, морщась и зажимая нос, демонстративно громко, дышала ртом.
– Я же не виновата, что у меня мочевой слабый – оправдывалась мм.
– Тихо!
Они замерли, прислушиваясь …
– Показалось, кто-то вышел … – прошептала начальница.
Прошло минуты две в гробовой тишине.
Но никаких звуков, кроме бурчания из живота начальницы, они не услышали.
– Это нервное.
Пахнуло говном и теперь, уже мм, зажимала нос и морщилась.
– Оаах! Оаах! – застонала начальница, зажимая живот и наклоняясь – Ой! Ой не дотерплю! Да отвернитесь же!
– Мне то зачем? Он пусть и отворачивается. У него вообще уже стоит!
Зина резко развернулся, и охнул, чуть не сломав член.
Из угла начальницы раздавались звуки, усиленные тишиной.
Видимо, нервное, действовало, как слабительное. Вонь стояла невыносимая.
А у Зины уже звенел от напряжения.
– Дай твои трусы, они всё равно обоссанные.
– А мне потом в обосранных ходить? – возмутилась мм.
– На.
Зина протянул носовой платочек.
– Спасибо.
– А мне пожадничал?! Трусами пришлось подтираться!
– Ты же не какала.
– Надо было обосраться? Чтобы заполучить твой платочек!
Зина не мог понять, истерит или ревнует.
– Не