Муж пожимает плечами и кивает.
– Отлично, тогда соглашусь на завтрашний деловой ужин, а то я его хотел отменить и побыть с тобой.
– Конечно, соглашайся! – выпаливаю слишком поспешно и с жаром.
– Договорились.
Вот и всё. Оказывается, врать не так уж и сложно, если на кону стоит то, чего так отчаянно желаю. Развернувшись, иду в сторону выхода из кабинета, но слышу позади голос Юры:
– Кира!
Сердце снова начинает биться с утроенной скоростью. Мысли лихорадочно скачут с одной на другую. Он что-то заподозрил? Я дала ему повод усомниться в том, что сказала правду?
– Да?
Одни небеса знают, как трудно мне даётся это короткое слово.
– Подойди сюда.
К Юре приближаюсь на ватных ногах. Стараюсь идти прямо, но получается откровенно плохо. Муж открывает мне объятия, так и продолжая сидеть на стуле. Встаю между его ног и он с силой прижимает меня к себе. Даже охнуть хочется от этого.
Уткнувшись лбом в мой живот, муж сидит так несколько минут, и когда я уже решаюсь на то, чтобы нарушить тишину, резко разжимает руки и поднимает взгляд на меня.
– Осторожнее там, хорошо?
Киваю слишком поспешно, чтобы сдержаться и не спросить, что он имеет ввиду.
– Хорошо.
Через пару минут я пихаю в сумку всё, что мне может понадобиться и набиваю Наилю сообщение:
«Я свободна, когда выходить из дома?»
«Прямо сейчас. Буду ждать тебя у Финляндского вокзала»
«Мы едем куда-то далеко?»
«Пока не скажу. Сама увидишь. Но тачки бросим на стоянке»
Теперь сердце снова колотится – но уже от предвкушения. Два дня с Наилем… и ночь, которую мы проведём вместе, и я, выходя из дома через десять минут, чувствую себя свободной.
Хоть это совсем не так.
Мы встречаемся возле вокзала. Когда выхожу из своей машины, припаркованной в паре рядов от машины Наиля, он наблюдает за этим, опираясь бедром на капот. Потом резко отбрасывает окурок и, преодолев в несколько шагов расстояние между нами, притягивает меня к себе и жадно целует.
Я даже глоток воздуха сделать не успеваю, когда меня окутывает ароматами табака и парфюма. Надо будет сказать Наилю, чтобы не менял свою туалетную воду, потому что она крышесносная.
Мы целуемся долго – изголодавшиеся друг по другу, жаждущие показать, как соскучились. Никакого целомудрия – поцелуй, как секс. Обещание гораздо большего, когда окажемся наедине.
– Идём, – говорит Наиль, забирая у меня сумку.
Достаёт свою из багажника и, перекинув ту через плечо, берёт меня за руку.
– Куда мы едем?
– Я же сказал, что это сюрприз. Совсем скоро узнаешь, – с мягкой улыбкой отвечает он.
Мы заходим на вокзал, Наиль берёт билеты. Я стою в стороне, наблюдаю за ним и понимаю пугающую вещь – я готова с ним ехать куда угодно.