Развратные игры. Эмма Томова

важно заметить, что склонность к разврату чаще всего занижают, отрицают, ненавидят и наказывают единственно исходя из параметров «важных ценностей», о которых я уже упомянула (продолжение рода и сохранение общности). Блуд с точки зрения патриархальной нормы не всегда волновал общественность – проститутки всегда существовали, существуют и буду существовать. Но если одна замужняя женщина начнёт заниматься сексом с посторонним мужчиной или мужчинами, то это уничтожить не только уверенность ее мужа, но и всего рода и общности. Потому что кому тогда отойдёт вся недвижимость, деньги, земли, если нельзя установить, чей ребёнок в утробе?

      Блудница – это опасное создание, которое сеет хаос, смущает сознание и разрушает нормы. Развратность приносит неуверенность, дисперсию, непорядок. Мужчина не сможет точно знать, что воспитывает своего ребёнка, кому передаёт своё имя – получается, что вся система начинает шататься рушиться.

      Нельзя спрятать и настоящую магию, восходящую к началу времён, когда в мире жили Жрицы – мужчина, дотронувшийся до шлюхи, мог быть загипнотизирован, или даже мог потерять рассудок. Разврат – это наркотик, который завладевает своей жертвой.

      Поэтому это слово используют невежды, ограниченные умы и трусы. Они плывут по течению установившихся идей, даже не пытаясь задуматься, не осознавая свою ограниченность, в которой существуют уютно, но бессмысленно по сравнению с высшей идей.

      Категоричность, с которой этот мужчина называл меня «шлюхой», меня подстёгивала, заставляла задуматься о вещах с другой стороны, невидимой для многих. Он называл меня с той же лёгкостью, с которой говорил «привет». Во мне пробуждалось чувство, что он устно фиксировал истину о моей настоящей сущности.

      Я понимала, что он знает меня лучше меня самой.

      Кроме стыда и неудобства, я начала получать тайно внутреннее удовольствие – приятное, щекочущее, и тёплое чувство. Словно само слово имело огромную силу, которая что-то пробуждало во мне. Я привыкла к этой идее, и в какой-то момент приняла ее. Это был процесс, который могу выразить и так, при помощи символики знаком препинания:

      Шлюха?

      Шлюха!

      Шлюха.

      Андрей продолжал мне объяснять, какая я шалава, а я его слушала с горящими глазами и улыбкой. Я уже понимала, что он пытается мне объяснить. Во мне пробудилось новое желание – не просто секса, а попытки утолить голод моего либидо, и показать, какая я классная шлюха. Я хотела продемонстрировать, насколько я эрогенна. А он мне объяснял, что только настоящая шалава может подарить счастье мужчине.

      Начал осыпать меня смс-ками с грязными словами, такими как: «женщина, настоящая женщина, шлюха – это ты… только для моего члена, большого и твёрдого, который я забью в тебя глубоко и мощно». Для него настоящая женщина должна была быть шлюхой.

      Я умирала от стыда, читая эти сообщения, но и загоралась от желания – читала их снова и снова,