«Как жаль, что нет теперь рядом Усмана», – со вздохом подумал Али, прислушиваясь к частому стуку шахматных фигур, который доносился через приоткрытую дверь – вдруг да еще что важное услышит?
Али гордился своим сыном. Выходец из штата Тамилнаду в теперешней далекой Индии, родом из касты кшатриев – касты воинов, он сам постарался сохранить в себе и передать сыну наступательность духа, умение мужественно сносить удары судьбы, как сносит их истинный воин, владеющий всеми приемами древней борьбы силамбам. Будучи довольно терпимым к разным религиям, Али хорошо знал и постоянно перечитывал древний эпос «Махабхарату», и не раз в своих мечтах видел, как его храбрый Усман, подобно народному любимцу Арджуну, один повергает в бегство тысячные полки алчных и злобных европейцев, изгоняя их и с этой африканской земли, которая стала для сотен тысяч индусов второй, если уже и не первой, родиной…
«Что задумал хозяин? – терзался душой в догадках Али, от вынужденного бессилия сжимая пальцы в кулаки. – Какие же хлопоты, да еще большие, ждут его из-за Амриты? Зачем он послал цепному псу Цандеру такую страшную телеграмму? И как должен позаботиться о моей бедной дочке этот Бульдог Гюнтер?»
Несчастный Али оглянулся на приоткрытую дверь – из соседней комнаты все так же доносились громкие выкрики, азартно стучали свинцом залитые фигуры, щелкали шахматные часы – достал из грудного кармана скомканный бланк, разгладил его. Слова «позаботься об Амрите… меня ждут большие неприятности…» жгли глаза хуже неразведенного уксуса. Ясно одно – хозяин и этот квадратный охранник Цандер что-то замышляют против его дочери! Но что?
«Да что угодно! – сам себе ответил Али. Резко распрямив спину, он обоими кулаками пристукнул о стол с полированной крышкой цвета серого мрамора. – От этих немцев можно ждать все!»
«Так что же делать ему, слуге белого господина, родом из касты кшатриев? Смириться и оставить по-прежнему дочь в руках Цандера? Смириться и смотреть в глаза бывшему фашисту преданно? И ждать, что может произойти с Амритой? Или все же проявить дух былой непокорности, которая все еще в крови бродит, и постоять за родовую честь и достоинство? Что именно теперь, издалека, можно сделать во имя спасения дочери? А что если так…»
Али решительно соскользнул с дивана, одернул на себе несколько просторный белый костюм, шагнул к двери – решение