– Неужели?
Какими еще деталями его биографии успела поделиться с ней дражайшая бабушка. Вряд ли самыми интересными: такие скелеты обычно прячут поглубже в семейный шкаф и стараются лишний раз не демонстрировать публике.
– Мне срочно нужна большая чашка горячего кофе. Вам сварить?
Эмма взглянула на него так, словно Гидеон предложил ей в личное пользование Святой Грааль, но покачала головой:
– Не волнуйтесь, я в порядке. Ничего не нужно.
– В порядке?
– Да, в порядке.
Это слово девушка произнесла уже раз пять, и Гидеон уже начал испытывать к нему стойкое отвращение. Похоже, это и есть самое раздражающее и лживое слово в английском языке. Эмма явно была совсем не в порядке: она вся промокла и дрожала как осиновый лист. А судя по блеску огромных карих глаз, она очень хотела чашку горячего кофе, но отчаянно стеснялась. Тяжело вздохнув, Гидеон одним широким шагом преодолел разделявшее их расстояние. Теперь между ни ми оставалась лишь пара дюймов.
– Насколько я знаю, – улыбнулся он, осторожно забирая конверт из дрожащих пальцев девушки, – бонусы за стоицизм компанией пока не предусмотрены. Так что присаживайтесь, мисс О’Рорк, а я заварю нам кофе.
Но Эмма осталась стоять у входа, прислушиваясь к металлическому стуку, доносящемуся с кухни. Странная, незнакомая ей комбинация тепла и холода пульсировала в ее теле: пальцы ее рук и ног онемели, но туловище, по крайней мере те места, к которым прикасался Гидеон, горело огнем. Вдруг Эмма почувствовала, как об ее ногу потерлась мягкая шерсть, и, присев, оказалась лицом к лицу с огромным черным котом. Взгляд неподвижных желтых глаз был таким же пристальным, как и у Гидеона.
– Привет, – улыбнулась девушка и почесала кота за ухом. Раздавшееся вслед за этим урчание напомнило ей звук заводящегося трактора.
– Теперь вы никогда от него не отделаетесь, – улыбнулся Гидеон, входя в комнату. Он нес две большие кружки, от которых поднимался ароматный пар. Одну из них он протянул девушке. – Держите, перед тем как заниматься делами, следует хорошенько согреться. Хотите молока?
Кофе пах просто великолепно. Эмма держала кружку обеими руками, чувствуя, как от пальцев по всему телу постепенно растекается приятное тепло. Мгновением позже ее новый пушистый друг, обиженный тем, что она больше не обращает на него внимания, мяукнул и потерся о ее ногу.
– Видите, я говорил, – улыбнулся Гидеон.
– Ничего не имею против, он очень милый и дружелюбный.
– Легко быть дружелюбным, когда ты уверен, что мир создан лишь для того, чтобы кормить тебя и почесывать спинку, – ответил он со смешком. – Так вы хотите молока?
– Нет, спасибо, я люблю черный кофе. – Эмма опустила взгляд на кота. – А я думала, что моряки суеверны. Разве не считается, что черные коты приносят на корабль неудачу?
– Черные коты, возможно, – отозвался Гидеон, вновь уходя на кухню, – но Хинкли не верит в то, что он кот. Он считает себя слегка располневшим