– Что там насчет контактных данных докторов?
Фрейя открыла сумочку и достала из нее листок бумаги, на который вчера записала всю необходимую информацию.
Быстро просмотрев записи, Гас сложил листок пополам и убрал в бумажник. Когда он поднял голову, Фрейя с удивлением обнаружила, что его карие глаза смотрят на нее с теплотой.
– Твой почерк не изменился. Буквы такие же округлые и петлеобразные, как раньше.
Фрейя улыбнулась:
– Я художница. Чего еще от меня можно ожидать?
– Здорово. Я часто спрашивал себя, поступила ли ты в художественный колледж, как собиралась.
При слове «часто» сердце Фрейи затрепетало. Неужели Гас действительно часто о ней думал?
Она заставила себя выбросить эту мысль из головы.
– Я училась в колледже на заочном отделении.
– Должно быть, тебе было нелегко учиться и воспитывать ребенка.
– Я справилась. Я до сих пор рисую.
Принесли их кофе – капучино для Фрейи и черный для Гаса.
Взяв свою чашку, Гас спросил:
– У Ника есть способности к какому-либо из искусств?
– Нет. – Нервно улыбнувшись, Фрейя надорвала пакетик с сахаром и высыпала половину содержимого себе в чашку. – Ник очень умный и любит заниматься спортом. – Увидев вспышку интереса в глазах Гаса, она опустила взгляд и принялась помешивать ложечкой кофе. – Он делает успехи в математике и спорте. – Ее щеки вспыхнули. – Прямо как ты.
Фрейя подняла голову и тут же об этом пожалела. В глазах Ника она увидела столько боли, что у нее защемило сердце.
«Не смотри на меня так, Гас».
Лежа прошлой ночью без сна, она заверяла себя, что сможет через все это пройти, не привязавшись к нему эмоционально. Видимо, она себя обманывала. Гас задал ей простой вопрос, а она едва сдержала слезы. Он, кажется, тоже.
Их ситуация сложная и деликатная. У них есть сын, жизнь которого находится в опасности. В прошлом их связывали чувства, воспоминания о которых до сих пор сохранились у обоих. Фрейя думала, что за двенадцать лет ее раны зарубцевались, но вчера выяснилось, что это не так. Из-за нее вчера у Гаса появились новые болезненные раны.
– Э-э… насчет медицинского обследования, – быстро произнесла Фрейя, почувствовав острую необходимость перевести их разговор в более безопасное русло. – Уверена, ты можешь пройти его в Дарвине. Оттуда результаты направят в Брисбен, так что тебе не придется надолго отвлекаться от твоего проекта.
Гас небрежно махнул рукой, затем, нахмурившись, спросил:
– Что ты рассказывала Нику обо… о его отце?
– Что мы познакомились, когда учились в школе.
– Он знает мое имя?
Фрейя покачала головой.
– Я говорила ему, что ты… э-э… хороший человек, что много времени проводишь за границей. – Ее пальцы теребили пакетик с остатками сахара. – Однажды задолго до своей болезни Ник спросил меня, встретится ли он когда-нибудь со своим отцом.